Роза 'Анна Алексеева'. Rose 'Anna Alexieff'

Роза 'Анна Алексеева'

        Роза 'Анна Алекссева' или, как принято писать на языке оригинатора, 'Anna Alexieff' относится к разряду ремонтантных роз, цветы махровые и крупные, ярко-розового цвета, количество лепестков 26-40. Куст мощный, листва обильная. Роза поныне растет во многих садах и розариях мира, ее можно приобрести через различные коммерческие сайты, а также непосредственно на местах в этих розариях.

'Anna Alexieff' (HR, Margottin, 1858)

        Думается, что создатель розы – Жак Жюльен Марготтен, – и не представлял себе в том далеком 1858 году, что называет розу именем девушки, которая станет славой российского предпринимательства и промышленной революции в России в последней трети XIX века, а также подвижницей в деле благотворительности и меценатства. В тот год Анне исполнилось 18 лет…

        Московский род Алексеевых — старинный. По семейному преданию, они издавна занимались суконным делом и еще при боярской думе были думными дьяками. Один из Алексеевых, Алексей Петрович (1724-1775), был женат на дочери конюха графа П. Б. Шереметева. Он переселился в Москву и значится в списках московского купечества с 1746 года. У него было два сына — Семен и Василий. В 1795 году он торговал в серебряном ряду. У Семена Владимировича было три сына: Владимир, Петр и Василий Семеновичи. От них и пошли различные ветви этой многочисленной семьи.
        Алексеевы оставили значительный след в промышленной и общественной жизни Москвы XIX-XX веков, а также в сфере искусства. В промышленной области Алексеевская фирма товарищества «Владимир Алексеев» работала по хлопку и шерсти, имелись хлопкоочистительные заводы и шерстомойни, широко было развито овцеводство и коневодство. Им принадлежит заслуга перенесения мериносовского овцеводства из Донской области в Сибирь. Частично им принадлежала и золотоканительная фабрика.

        Анна Алексеева родилась 22 марта 1840 г. в семье Александра Васильевича Алексеева, как раз в тот год, когда отец был избран Московским городским головой. Он был купцом первой гильдии, владел вместе с братом Иваном тремя фабриками в Москве: шерстяных изделий в Рогожской части, бумаготкацкой и красильно-набивной в Покровской части.

Александр Васильевич Алексеев (1788-1841)

        Увы, жизнь отца оборвалась внезапно, когда Анне был всего один год. Мать ее, Прасковья Ивановна, умерла через пять лет, и девочка осталась сиротой. Ее вырастил старший брат Семен Александрович, прадед всемирно известного Константина Сергеевича Станиславского, в середине XIX века именитый и знаменитый московский купец. Это был умный и благородный человек.
        В 16 лет рано повзрослевшую Анну было решено выдать замуж. Партию ей подобрали превосходную – молодого человека 20 лет, Ивана Яковлевича Прохорова, преемника и директора будущей «Трехгорной мануфактуры». Но тогда, в 1856 году, он был просто компаньоном в семейном деле Прохоровых. У будущих мужа и жены было много общего. Алексеевы славились своей честностью и грамотностью, почему и попали в думные дьяки. Прохоровы позже начали заниматься предпринимательством — в конце XVIII века, но тоже, может быть, потому что, происходили из служек знаменитой Троице-Сергиевой Лавры, обители Святого Сергия Радонежского — стремились внести нравственность и образованность в торговые и промышленные дела. Дядя Ивана Яковлевича - Тимофей Васильевич Прохоров (1797-1854) - учредил первую в России профессиональную школу для рабочих и мастеров. Он был настолько выдающейся личностью, что описание его жизни помещалось в хрестоматии для народного чтения наряду с биографиями других талантливых народных самородков - изобретателя Кулибина, поэта Кольцова.

        Наделив Анну хорошим приданым, Алексеевы и Прохоровы сыграли свадьбу, и молодые, по обычаю русских купцов, уехали в свадебное путешествие во Францию. Вероятно, в Париже тогда и состоялось знакомство Жака Жюльена Марготтена с девушкой по имени Анна Алексеева. Нам представляется, что события могли развиваться по двум сценариям: либо сам Марготтен, поддавшись красоте и удивительной мудрости русской девушки, назвал новую розу ее именем, либо название розы французскому розоводу было заказано и оплачено. Зная из истории о самолюбивом и разгульном нраве московского купечества, мы склоняемся ко второму предположению.
        Роза Марготтена 'Anna Alexieff' (французы, как водится, часто путали написание русских фамилий) зарегистрирована в 1858 г., а молодая чета была в Париже в конце 1856 – начале 1857 годов, но такой «нестыковке» по годам есть простое объяснение. Обычно название новому сорту селекционер давал только тогда, когда роза была размножена до того количества, когда ее можно запускать в торговлю. Отсюда и «запоздание» с появлением нового названия.
        Вскоре по возвращении в Москву в молодой семье появился первый ребенок – девочка Люба (1857). За этим радостным событием последовало другое: в декабре 1857 года отец Ивана Яковлевича, Яков и его родной брат Константин получили разрешение на ведение своих торгово-промышленных дел под новою фирмою: «Братья К. и Я. Прохоровы». При этом был составлен новый семейный договор, по которому договаривающиеся братья, признавая себя по летам и здоровью не в достаточной мере сильными, уполномочивают Ивана Яковлевича «управлять делами фирмы по доверенности», а несовершеннолетнего еще Константина Константиновича определяют к нему помощником, в полное его распоряжение; при этом Ивану Яковлевичу предоставлялось право по смерти кого-либо из договаривающихся стать равноправным товарищем, а в случае смерти обоих — полным хозяином всех дел фирмы. Такое высокое доверие к Ивану Яковлевичу со стороны отца и дяди было вполне заслуженно: он был в курсе всех дел, как фабричных (хозяйственных и технических), так и торговых в Москве и на ярмарке. Несмотря на молодой возраст, Иван Яковлевич, благодаря 4-5-летней практике, был уже опытным хозяином.

        Анна Александровна (теперь уже Прохорова) в эти первые годы семейной жизни полностью посвящает себя детям. Один за другим рождаются Сергей (1858), Николай (1860), Анисья (1861), Варвара (1864) и Екатерина (1866).
        Жили Иван Яковлевичи Анна Александровна в любви и согласии, имели одинаковые взгляды на воспитание детей, но Анна Александровна задала высокий тон в семейных планах. Видимо, сиротство не прошло бесследно для ее психики и обострило честолюбие и жизненные притязания. Из третьего сословия, к которому принадлежали Алексеевы и Прохоровы, она решила подняться в первое.
        Исторические обстоятельства, благоприятствовали планам Анны Александровны. «После реформы 1861 года, как ранее в Западной Европе, происходил процесс сближения земельной аристократии и нового класса предпринимателей, выросшего из третьего сословия. Слабеющие побеги дворянских династий прививались на жизнеспособных и перспективных древах промышленных династий. Прививка оказывалась наиболее удачной в том случае, если семейные ценности дворян и промышленников оказывались близкими». (Василенко А.С. Любовь моя, Россия. - Молодая Гвардия, 1996 г. №12, 1997 г. №1).

        После того как Константин Васильевич с сыном оставили фабрику, тяжесть всех забот как технических, так и коммерческих всецело легла на одного Ивана Яковлевича. Но это теперь для него не было страшным делом: за ним был уже большой опыт. Иван Яковлевич ясно видел всю выгоду того момента, который в это время переживала наша мануфактурная промышленность: в ней совершался переворот и в хозяйственном, и в техническом отношении. Во что бы то ни стало он решил использовать это обстоятельство, и немалую роль в этом сыграла его жена Анна Александровна.
        Для ведения промышленного дела нужны были энергия, предприимчивость и капитал. Если первыми двумя качествами в полной мере обладал Иван Яковлевич Прохоров, то его жена – всеми тремя. Именно алексеевский капитал сыграл решающую роль в становлении Прохоровских мануфактур, а уж энергия и предприимчивость ей передались с генами. Женщина видела, что каждый рубль, вложенный в дело, приносит хорошую прибыль.
        Начало семидесятых годов, как известно, было эпохой промышленно-учредительной горячки, вызванной, главным образом, усиленным железнодорожным строительством. Правительство и частные предприниматели вложили в это дело около двух миллиардов рублей. Деньги широко разлились в народной массе, и на мануфактурном рынке появился усиленный спрос на товары. Ситценабивные фабрики не успевали исполнять заказы. В 1872 году фабрика Прохоровых выпустила на рынок уже 550 000 кусков товара. Мануфактура активно участвовала в различных выставках и показах. В 1867 году на Всемирной выставке в Париже продукция Прохоровых получает серебряную медаль, в 1870 году на Всероссийской выставке в Санкт-Петербурге мануфактура подтвердила право изображения государственного герба, в 1873 году на Всемирной выставке в Вене - серебряная медаль.

Иван Яковлевич Прохоров

        Наладив техническую сторону своей фабрики и ход своих коммерческих дел, Иван Яковлевич решил упрочить свою фирму, т.е. поставить ее в положение юридического лица. При таком расширении производства, какое приняла фабрика в половине семидесятых годов, ему одному уже стало и трудно все держать в своих руках, входить во все стороны обширного дела. Явилась потребность в помощниках, которые были бы заинтересованы в деле, как хозяева его. На семейном совете Иван Яковлевич, его супруга Анна Александровна и брат его Алексей Яковлевич пришли к мысли учредить товарищество на паях. В число учредителей они пригласили двух лиц из испытанных служащих — Никиту Васильевича Васильева и Василия Романовича Келлера, занимавшего место главного бухгалтера с 1868 года. В конце 1873 года был составлен проект Устава «Товарищества Прохоровской Трехгорной мануфактуры».

        К сожалению, в самом начале этого оживления Прохоровская мануфактура, приготовившаяся широко развернуть свое дело, должна была на некоторое время приостановить свою деятельность: в ночь с 22 на 23 декабря все ее фабричные корпуса, расположенные по берегу Москвы-реки, сгорели дотла. В пламени погибли и машины, и товары. Иван Яковлевич был в отчаянии. Но, как дальновидный и опытный промышленный деятель, он решил не прерывать дела до постройки новых фабричных корпусов и оборудования фабрики из опасения потерять покупателей и заказчиков. Он на короткое время распустил рабочих и принялся за приискание для себя оборудованной фабрики. Такая, к счастью, вскоре же и нашлась. Это была незадолго перед тем закрывшаяся фабрика Игнатова в Серпухове. В начале января 1878 года состоялась покупка фабрики.
        Устроив дела на Серпуховской своей фабрике, Иван Яковлевич занялся разработкой проекта новой ситценабивной фабрики в Москве. Проект этот был составлен согласно современным условиям ситценабивного дела. Расположение всех частей фабрики было спланировано так, чтобы суровый товар, поступив в одном ее конце, постепенно переходя из одного отделения в другое, выходил бы совершенно готовым в другом. Прохоровская фабрика, начиная с 80-х годов, получила несколько иное направление, чем раньше. Товарищество начинает прокладывать новые пути, вырабатывает определенную программу и старается поставить дело более рационально. Этот поворот, намеченный Иваном Яковлевичем, был развит сыновьями Сергеем и Николаем Ивановичами. Отец Прохоров, оставшись в 1881 году главою мануфактуры, передал руководство всеми делами, коммерческими и техническими, своим детям, за собою же оставил только общее наблюдение. Болезненное состояние мешало ему самому работать так же деятельно, как он работал с братом, и теперь он принимал участие в ведении дел преимущественно советами, направляя молодых фабрикантов.

        Братья Сергей и Николай Ивановичи Прохоровы были почти однолетки. Иван Яковлевич и в особенности их мать Анна Александровна, признавая необходимость образования для руководителей большого промышленно-коммерческого дела, решили дать своим сыновьям основательное общее образование. Отправить детей за границу они не решились, боясь сделать из них космополитов, оставить в Москве, в среде торгово-промышленной молодежи того времени, тоже считали не совсем надежным. Было избрано нечто среднее: сыновья были определены в Ревельскую губернскую гимназию. В то время в Остзейском крае не только преподавание в гимназиях велось на немецком языке, но и весь строй школьной жизни был строго немецкого уклада, почти средневекового характера.
        В декабре 1877 года братья Прохоровы кончают курс в Ревельской гимназии. Родители охотно разрешают обоим сыновьям получить высшее образование сообразно их склонностям. Сергей Иванович поступает на естественное отделение физико-математического факультета Императорского Московского университета, а Николай Иванович — на юридический факультет.

Сергей Иванович Прохоров

Николай Иванович Прохоров

        23 октября 1881 года внезапно умирает Иван Яковлевич. Муж Анны Александровны прожил всего 45 лет, даже меньше, чем ее отец (53 года). Но дело было уже налажено, дети выросли. Получив от отца заново устроенную ситценабивную фабрику и вообще прочно поставленное торгово-промышленное дело, братья Сергей и Николай Ивановичи, согласно интересам дела и личным склонностям, разделили между собою труд ведения дела.
        Сергей Иванович сосредоточил в своих руках техническую сторону производства. Он почти все свои силы отдавал фабрике; с раннего утра и до вечера он или работал в фабричных лабораториях с химиками, или наблюдал за работами и ходом товара в различных отделениях фабрики, или зорко и внимательно просматривал дневную выработку товаров перед выпуском их с фабрики. Он не только в лицо, но и поименно знал всех мастеров и всех рабочих. Несмотря на обширность дела, Сергей Иванович во всякое время был в курсе всех его деталей. Всякая замеченная техническая ошибка, неисправность работы привлекали его внимание и будили в нем новые мысли, рождали вопросы. К решению последних тотчас привлекались все доступные научные и технические силы — закипала коллективная работа...
        Так работал Сергей Иванович на фабрике. Николай Иванович со своей стороны, взяв в ведение коммерческую сторону дел товарищества, постепенно, без резкой ломки принялся за коренное преобразование их. Торговая деятельность товарищества начала расширяться: оно открывало оптовые склады и розничные магазины не только в центре России, но и на окраинах ее, а равно в Южной и Северной Персии. Теперь потребитель в значительной мере становится ближе к производителю товаров — мануфактуре.
        Таким образом, дружно работая, братья Прохоровы подняли свое дело на должную высоту.

        Рассказывая о муже и сыновьях Анны Александровны, мы подразумеваем, что в немалой степени своим успехам вся мужская часть семьи Прохоровых обязана жене и матери. Именно ее стремление вырваться из порочного круга третьего сословия дало мощный импульс для повышения образовательного уровня и карьерного роста мужа и сыновей. Не забывала она и о благотворительности и благонравии. Для нее потребность помогать другим людям была так же необходима, как и независимость в финансовом отношении. В первую очередь, она привила вкус к высоконравственным деяниям своим сыновьям, поскольку именно они должны были, по ее планам, впоследствии стать хозяевами огромного предприятия Прохоровых, а значит, на них лежала первоочередная ответственность за жизни и благосостояние наемных рабочих на фабриках.
        На средства братьев Прохоровых были построены школа, больница, бесплатная библиотека и даже небольшой фабричный театр. ( Материалы научно-практической конференции "Прохоровские чтения" - М.: ЭКОН,1999.). В период первой мировой войны Н.И. Прохоров был в числе тех русских предпринимателей-патриотов, кто отозвал свои капиталы из швейцарских банков для помощи русской армии. В эти же годы Товарищество организовало при фабриках три лазарета, взяло на себя заботу о семьях, чьи кормильцы были призваны на фронт.
        В декабре 1885 года правление решило восстановить фабрично-ремесленное училище. Педагогическим персоналом училища, при участии заведующих отделениями фабрик товарищества, был намечен учебный план «вечерне-дополнительных» классов. 7 января 1886 года 46 малолетних рабочих и ремесленных учеников, имевших подготовку не ниже начальной школы, уже сидели в классе. С 1897 года при фабричном училище была открыта мужская воскресная школа для взрослых, в которой вскоре открылись занятия и в вечерние часы, 2 раза в неделю. С постройкой ткацкой и прядильной фабрик женский труд нашел на фабриках большое применение, и товарищество в 1898 году открыло при училище также бесплатные вечерние и воскресные классы для женщин. В мужских и женских классах обучалось ежегодно от 400 до 600 человек взрослого населения.
        В 1884 году, по инициативе С. И. Прохорова, были устроены классы оркестровой музыки, где молодые фабричные ремесленники обучались игре на духовых инструментах. В 1885 году товариществом были учреждены духовно-нравственные и образовательные беседы и чтения со световыми картинами и основана бесплатная библиотека для служащих и рабочих.
        С 1887 года на средства мануфактуры на фабрике устраиваются бесплатные народные спектакли, для чего вначале имелось особое здание вместимостью на 1 300 человек. На сцене Прохоровского фабричного театра по преимуществу шли произведения Островского, Гоголя, Писемского, Аверкиева... Исполнителями в большинстве случаев являются служащие и рабочие фабрик товарищества.
        Вступление Прохоровской Трехгорной мануфактуры в новое столетие ознаменовалось большим ее успехом при участии на Всемирной Парижской выставке 1900 года. За успехи мануфактуры в техническом деле Товариществу была присуждена высшая награда — гран-при; за заботы о быте рабочих, по санитарному отделу, товарищество получило «золотую медаль», и, наконец, школа ремесленных учеников товарищества, участвуя в выставке по учебному отделу, удостоилась высокой награды: ей присуждена «золотая медаль». Владелец мануфактуры Н.И.Прохоров за его промышленную деятельность удостоился ордена Почетного Легиона; при этом заведующие отдельными частями фабрик товарищества также получили соответствующие награды.

        Кроме двух замечательных сыновей у Анны Александровны после смерти мужа осталось четыре дочери, которых надо было пристраивать согласно ее пониманию жизни. Старшая дочь, Любовь Ивановна, вышла замуж за юного дворянина Сергея Кирилловича Соколова-Бородкина. Купеческое понятие «честности» гармонически соединилось с дворянским понятием «чести». «Скорее всего, Сергей Кириллович встретился с Любовью Ивановной на купеческом балу: тогда дворяне-мужчины первыми стали рушить сословные перегородки и появляться в купеческом обществе. Студенты-дворяне ходили на купеческие семейные собрания компаниями. Во всяком случае, не тривиальное совпадение, что Сергей Кириллович женился на старшей дочери Анны Александровны, а его компаньон по Катковскому лицею — воронежский дворянин Александр Иванович Алехин — женился на второй дочери владельцев Трехгорной мануфактуры — Анисье Ивановне». ( Василенко А.С. Любовь моя, Россия. - Молодая Гвардия, 1996 г. №12, 1997 г. №1).
        У Алехиных родился мальчик — будущий чемпион мира по шахматам Александр Александрович Алехин, а у Сергея Кирилловича и Любови Ивановны — дочь Любовь Сергеевна, которая смогла преодолеть выпавшие на ее долю жизненные испытания с той же силой духа, что и ее бабушка, Анна Александровна Прохорова. В скором времени после того, как девочку крестили 3 февраля 1881 года в Преображенском соборе Санкт-Петербурга, Любовь Ивановна заболела воспалением легких и умерла, то есть в том же году, когда умер и Иван Яковлевич Прохоров.
        Отныне для Анны Александровны было делом чести поднять внучку на ноги, поскольку сама она была особенно чувствительна к знакам судьбы, а тот факт, что смерть мужа и дочери произошли почти одновременно, она как раз таким знаком и считала.
        Бабушка делала все, чтобы смягчить для внучки жизненные удары. С ее одобрения Сергей Кириллович вступил в новый брак с третьей дочерью Ивана Яковлевича — Варварой Ивановной, и Любовь Сергеевна обрела вторую мать. Затем у нее появилась сестра Милица и брат Сергей.
        Анна Александровна не оставляла внучку без присмотра, навещая ее в Елисаветграде. Со свойственной ей деловитостью она стала принимать участие в общественных делах города: вступила в Елисаветградское благотворительное общество, почетным членом которого являлся Иоанн Кронштадтский. С 1893 года Анна Александровна стала попечительницей Елисаветградского местного комитета Российского Общества Красного Креста, основанного еще во время русско-турецкой войны 1877-1878 годов.

        Анна Александровна своей деловитостью и преданностью делу сумела заслужить уважение и выдвинуться в первые ряды движения Российского Красного Креста. Собственно, под ее руководством Прохоровская Трехгорная мануфактура и Елисаветградский комитет Российского Общества Красного Креста устроили совместную акцию в годы русско-японской войны 1904— 1905 годов. Анна Александровна вместе с Любовью Сергеевной, ставшей уже взрослой девушкой, и другими патриотически настроенными дворянками пожертвовали личные средства для нужд медицинского обслуживания русской армии. Чтобы во всей полноте оценить силу и благородство порыва этих женщин, следует указать на то печальное обстоятельство, что в России тогда велась беспрецедентная антиправительственная кампания. Студенты из Санкт-Петербурга посылали японскому микадо телеграммы с пожеланием по¬беды в разразившейся войне. Еще сильнее давление антиправительственных сил чувствовалось в неформальных отношениях. В 1904 году, когда общественное мнение познакомилось с революционным террором, надо было иметь характер, чтобы не бояться слухов и сплетен, не поддаться скрытым и явным угрозам и открыто стать на сторону правительства. Отсутствовало единение армии и общества, которое существовало в русско-турецкую войну 1877-1878 годов, и случалось, что именно женщины-дворянки спасали честь России, Скажем, в Иркутске, городе, расположенном не так далеко от театра боевых действий, люди со средствами практически не оказывали помощи больным и раненым воинам. Единственно Иркутский дамский кружок, сколько мог, помогал Российскому Обществу Красного Креста.
        26 июля 1904 года из Москвы в Омск отправились два госпиталя, оборудованных на средства Прохоровской Трехгорной мануфактуры и Любови Сергеевны Соколовой-Бородкиной. Уполномоченной от Товарищества Прохоровской Трехгорной мануфактуры была Анна Александровна Прохорова. Любовь Сергеевна ехала в качестве сестры милосердия. Устав общин сестер милосердия Российского Общества Красного Креста обе хорошо знали и понимали, что им предстоит не романтика. В Уставе было сказано ясно:

        «Сестры милосердия общины, принимая на себя это звание, налагают на себя нравственную обязанность служить неуклонно, по мере сил, избранной им трудной задаче ухода за больными, выполняя свое дело с любовью и кротостью и не брезгуя неразрывно связанной с этим делом черной работой».

        3 сентября 1904 года в Омске открылся лазарет Прохоровской Трехгорной мануфактуры на 55 кроватей, а 22 октября в соседнем доме стал работать лазарет имени Соколовой-Бородкиной, в котором было 12 мест для офицеров и 15 для солдат. Сама она работала с бабушкой в Омске. Забот хватало, так как Анна Александровна была назначена еще и уполномоченной Российского Красного Креста в Омске. Кроме лазаретов, Анна Александровна должна была организовать на станции пункты питания для следовавших через город войск. На этих пунктах солдатам и офицерам также раздавались пожертвованные населением теплые вещи.
        Все же главное были госпитали. Они существовали до 19 сен¬тября 1905 года (офицерское отделение лазарета Соколовой-Бородкиной закрылось значительно позже — 19 января 1906 года). Через Прохоровский госпиталь прошло 389 солдат, которые провели в нем 15 004 больничных дня. В лазарете Любови Сергеевны лечилось 20 офицеров, которые провели там 275 больничных дней, и 56 солдат, пробывших 1064 больничных дня.
        Лазареты в Омске явились лебединой песнью бабушки Анны Александровны Прохоровой и проверкой на прочность для внучки Любови Сергеевны Соколовой-Бородкиной. Напряжение для сестер милосердия, особенно для дворянок, воспитанных в неге и комфорте, было так велико, что нередко они страдали нервными и душевными болезнями. Все свидетели самоотверженности женщин в госпиталях не скрывали своих эмоций, когда говорили об этом.
        «Работа их была выше похвалы, польза, ими приносимая, неоценима, их самоотверженность внушала чувство благоговения» - писал в своем отчете Главноуполномоченный Российского Общества Красного Креста.
        Американский врач Спир объездил множество госпиталей русской армии. В своем докладе Главному врачу флота США он буквально сложил гимн в честь русских сестер милосердия:
«Русские женщины вообще одарены прекрасным физическим сложением; количество выполняемой ими работы и неутомимость при исполнении своих обязанностей вызывает высшую похвалу у всех, кто наблюдал за их работою. Солдаты относятся к сестрам с большим уважением и отдают им честь совершенно так же, как офицерам...
        Русские сестры находились неизменно при своих госпиталях и были к услугам врачей во всякий момент во время сражения. Они всегда были там, где в них была надобность. Русские женщины оказали помощь своей родине в час нужды, они были проникнуты высоким патриотизмом, они выполняли невероятное количество работы, находя лишь в этом удовлетворение; своим примером они воодушевляли солдат к лучшему исполнению своих обязанностей...»
        В соответствии с Высочайшим приказом от 1 января 1908 ода, «за особые труды и заслуги, оказанные Обществу при условиях военного времени» Анне Александровне и Любови Сергеевне были пожалованы золотые медали с надписью «За усердие» на Аннинской ленте.

Золотая медаль «За усердие» на Аннинской ленте

        Пожалуй, была еще одна награда им обеим. Известно, какие удивительные иной раз складываются отношения между бабушкой и внучкой. Все, что бабушке не удалось вложить в своих детей, она на закате своих дней без остатка отдала родственной ей по духу внучке.

        Вернулась Анна Александровна из Омска в Москву в конце 1906 года, а уже в следующем году другой внук, Александр Алехин, ещё гимназист, в первый раз сыграл в турнире любителей в Московском шахматном кружке. В 1908 году он выиграл такой же любительский турнир и дебютировал на международной арене: занял 4—5 места в побочном (проходившем одновременно с основным турниром мастеров) турнире Германского шахматного союза в Дюссельдорфе, а затем сыграл мини-матч с известным немецким шахматистом Барделебеном, в котором из пяти партий выиграл четыре при одной ничьей. Никто не ожидал, что у внука Прохоровых откроются такие таланты. Любопытно, что играть Алехина в шахматы научила его мать, Анисья Ивановна Прохорова, а ту, в свою очередь, - Анна Александровна. Так что за первого русского чемпиона мира по шахматам Россия обязана Анне Александровне! Бабушка еще успела застать успех шестнадцатилетнего внука в 1909 году: Алехин стал пятым на чемпионате Москвы и первым на Всероссийском турнире любителей, приуроченном к Международному шахматному конгрессу памяти Чигорина, за что получил дорогую вазу, изготовленную на Императорском фарфоровом заводе и звание «Маэстро».

А.А.Алехин. Фото 1909 г.

        Мы еще не упомянули о судьбе самой младшей дочери Прохоровых – Екатерине. Екатерина Ивановна Прохорова первым браком вышла за дворянина В.И.Гвоздановича, вторым - за известного скульптора Владимира Александровича Беклемишева. В голод, разразившийся в 1892 году, Екатерина Ивановна Беклемишева открыла в Черниговском уезде столовую для голодающих и больницу для тифозных. Истратила на это большие средства и заразилась от своих больных сыпным тифом.
        В 1909 году Е.И. Беклемишева организовала для девочек в школе деревни Берёзки, где Беклемишевы снимали дом на лето, мастерскую художественной вышивки. Лучшие работы деревенских рукодельниц экспонировались на выставках в Петербурге, а на Всероссийской кустарной выставке в 1903 году были удостоены серебряной медали. После участия в международной выставке в Берлине заказы начали приходить из-за границы. Старинное село Берёзки, благодаря Беклемишевым (муж Екатерины Ивановны, Владимир Иванович Беклемишев был ректором Академии Художеств), превратилось в очень интересное дачное место. Дачи и многочисленные домики с верандами и купальнями на озере Клин заняли известные художники М.В. Нестеров с семьёй, Н.К. Рерих с семьёй, И.И. Бродский с женой, A.M. Васнецов, Г.М. Бобровский. Здесь соседствовавший по даче художник М.В. Нестеров написал в 1910 году замечательно выразительный портретный этюд В.А. Беклемишева.

М.В.Нестеров. Портретный этюд Владимира Александровича
Беклемишева (1861-1920). Березки. 1910 год.

        Сама Екатерина Ивановна являлась талантливым скульптором: ее творения имелись в музеях и многих частных коллекциях. Ее талант перешел к дочери, Клеопатре Владимировне Беклемишевой, одного из самых талантливых и известных скульпторов русской эмиграции. По воспоминаниям дочери, Екатерина Ивановна была энергичным и неравнодушным человеком. Будучи супругой ректора Академии Художеств, она проявляла действенную заботу о студентах, думая о том, что одному нужно подарить новую рубашку, другому деликатно помочь сшить костюм, третьего ... познакомить с богатыми московскими родственниками - может быть, закажут картину. И сама то и дело заказывала портреты своих дочерей студентам Академии, чтобы дать им какой-то заработок. По праздникам устраивала угощенье и подарки для детей служащих академии.

Екатерина Ивановна Беклемишева (Прохорова)

        Одним из таких «голодных» студентов являлся и художник Григорий Михайлович Бобровский, будущий учитель Марка Шагала. Екатерина Ивановна уговорила маму Анну Александровну в 1909 году позировать подающему надежды дарованию. Сама Анна Александровна Прохорова увидеть законченную картину уже не успела: 20 июля 1909 года Анна Александровна скончалась. Портрет был закончен в 1911 году, и в 1913 г. принес его автору – художнику Бобровскому – золотую медаль на международной художественной выставке в Мюнхене. Так что и после смерти Анна Александровна продолжала свою благотворительную деятельность.

Г.М.Бобровский. Портрет А.А.Прохоровой (1911).
Государственный Русский музей.

        Можно еще много говорить о детях Анны Александровны Прохоровой, которые и сами оставили значительный след в русской истории, и своим детям и внукам передали ту неуемную жажду творить на благо России, которая текла в жилах Анны Александровны.
        Потомки Прохоровых роднились попеременно и с представителями торгово-промышленного мира, и с представителями интеллигенции. Интересно, что Прохоровы были в родстве с Алексеевыми трижды, а в свойстве многократно.

        Н.И. Прохоров был женат на Татьяне Григорьевне Полуэктовой из дворянского рода. Она, как и ее муж, занималась благотворительностью, была попечительницей Городского ремесленного училища имени Копейкина-Серебрякова на Средней Пресне. Ее родная сестра Елена вышла за Семена Ивановича Лямина, пайщика Товарищества Покровской мануфактуры. С именем Е.Г. Ляминой связано основание в Москве Детской Иверской больницы.
        Анисья вышла замуж за Александра Ивановича Алехина известного земского деятеля, предводителя дворянства Воронежской губернии. Их сын Александр стал всемирно известным шахматистом, а дочь Варвара, с детства увлекавшаяся театром, стала актрисой.
        Милица, дочь Сергея Ивановича и внучка Анны Александровны, стала женой замечательного музыканта Г.Г. Нейгауза. Ее сестра Екатерина вышла за присяжного поверенного Максима Платоновича Герстенмейера. Татьяна Сергеевна - за Николая Дмитриевича Ижболдина, крупного домовладельца, представителя городской элиты. После 1917 г. в эмиграции он принял священнический сан. Похоронен на Сен-Женевьев-де-Буа.
        Из внуков Анны Александровны старший сын Николая, Иван, с успехом продолжал дело Прохоровых и стал крупным специалистом в своей области. Даже после 1917 г. власти вынуждены были привлекать его как главного специалиста и консультанта, так как он являлся незаменимым знатоком производства. Его очень любили рабочие. На похоронах И.Н. Прохорова в 1927 г. они вплели в венок ленту со словами: «С тобою хороним надежду свою, слезами омоем дорогу твою». И.Н. Прохоров был женат на дочери московского городского головы Н.И. Гучкова Надежде Николаевне. Через нее он состоял в родстве с Боткиными, Перловыми, Зилоти, потомками А.Т. Морозовой-Карповой.
        У Н.И. и Т.Г. Прохоровых помимо Ивана было еще 7 детей: Тамара Николаевна вышла замуж за предпринимателя Н.В. Лежнева. Их потомки породнились с Эрлангерами, Гивартовскими и другими московскими купеческими родами.
        В 1911 году на территории Новодевичьего монастыря началось строительство Прохоровской часовни по проекту архитектора В.А.Покровского. Строительство продолжалось пять лет. Согласно сведениям из семейного архива Прохоровых, в августе 1911 года, после разрешения инспекторского отдела московского градоначальника, в строящуюся часовню были перенесены захоронения пяти членов семьи Прохоровых, находящиеся раньше неподалеку от Смоленского собора: Ивана Яковлевича Прохорова и его супруги - Анны Александровны Прохоровой, их дочери Л.И.Соколовой-Бородкиной, внучки Анны Алехиной и брата Ивана Яковлевича - Алексея. Немного позднее в родовой усыпальнице были погребены Е.И.Беклемишева, внук И.Я.Прохорова - Б.И.Гвозданович и зять А.И.Алехин.

Часовня Прохоровых

        В 2010 году отмечалось 150-летие со дня рождения Николая Ивановича Прохорова. Торжества проходили с 18 мая по 18 июня в Музее предпринимателей, меценатов и благотворителей. В рамках юбилея была открыта выставка-экспозиция, на которой были представлены семейные фотографии Прохоровых, материалы по истории мануфактуры, подшивка образцов Прохоровских мебельных тканей, торговые этикетки Товарищества Прохоровской Трехгорной мануфактуры и многое другое.
        В 1870-1890-х годах фабрика славилась своими шалями, а особенно модными в те времена кубовыми платками - тёмно-синими с красными розами, тюльпанами, гвоздиками. Нас заинтересовали образцы набивных тканей, выпускаемых Трехгоркой в бытность руководства ею Иваном Яковлевичем Прохоровым.

Образцы набивных тканей Трехгорной мануфактуры
последней трети XIX века.

        Очень знакомым нам показался один из таких рисунков. Сличая фотографию, а в особенности рисунок розы 'Anna Alexieff', сделанный в 1904 г., с рисунком на ткани, мы с удивлением обнаружили чрезвычайно близкое сходство. Думается, что ни сами организаторы выставки, ни руководители музея Трехгорной мануфактуры, откуда были представлены экспонаты, не подозревают о том, что роза, названная в честь Анны Александровны, присутствовала на тканях Трехгорки!

Роза 'Anna Alexieff'. Фото 2005 г.

Образец набивной ткани Трехгорной мануфактуры

Рисунок розы 'Anna Alexieff' из журнала
«Journal des Roses» 1904 года.

        Напоследок приводим перечень розариев мира, где роза «Anna Alexieff» сохранилась до сегодняшнего дня и занимает одно из почетных мест в ряду старинных роз, посвященных замечательным персонажам русской истории:

          Сад роз Карлы Финеччи, Тоскана, Италия;
          Розарий «Catsrose», Вирджиния, США;
          Розарий «Cliff», Калифорния, США;
          Национальный Ботанический музей «Alpin de Cap-Charance», Франция;
          Высокогорный сад роз Ли Шермана, Нью-Мексико, США;
          Парк «Muddle's Green II», Нью-Йорк, США;
          Парк «Red Rose Ridge», Калифорния, США;
          Розарий Лей-ле-Роз, Валь-де-Марн, Франция;
          Сад Саманты, Калифорния, США;
          Розарий наследия Сан-Хосе, Калифорния, США;
          Розарий «Европа», Зангерхаузен, Германия.