Вдоль берега (Сад храма Якчхонса)

        Слегка обалдев от двух потрясающей красоты садов, да еще и увиденных сразу же в первый день нашего пребывания в Корее, мы поехали с нашим провожатым Виктором на чайную плантацию.

        По дороге речь зашла о праздниках, поверьях и приметах. Новый год в Корее празднуется дважды - по восточному календарю и по европейскому, но первый – важнее. Никаких китайских ритуалов типа ношения дракона по улицам под грохот барабанов. Китайцев в Корее нет или почти нет, во всяком случае, китайкий способ празднования здесь не прижился. Новый год у корейцев – тихий семейный праздник: собираются родные, вспоминают о предках и совершают обряд поклонения духам предков. В дни Нового года (по восточному календарю) принято ходить на кладбище, это своего рода «родительский день». Вообще, корейцы ходят на кладбище два раза в год – в дни Нового года и на праздник урожая в октябре. В эти дни на всех дорогах из Сеула пробки, на поезда нет билетов. Причина в том, что из 46 миллионов населения страны 20 миллионов живут в одном городе – Сеуле, а так как на эти прадники обычно выпадает 3-4 дня выходных, все едут по своим городам к местам захоронения предков. Такие же пробки в день возвращения в столицу. Чтобы избежать этих проблем, многие пытаются побывать в родных местах в другие дни, так что традиция эта в последнее время все чаще стала нарушаться. А все потому, что страна за последние 20-25 лет изменилась до неузнаваемости. Да простят нас читатели, мы много раз будем возвращаться к теме кардинальных перемен в обществе, поскольку они многое объясняют.
        Новый год по-корейски называется «Соллаль». Это название происходит от слов «Соль-да» или «Нат-соль-да», что означает «неизвестный, неведомый, новый». Корейцы относятся к Новому году как к празднику начала весны, когда природа начинает готовиться к расцвету и обновлению. Все члены семьи надевают национальные одежды (ханбок) и накрывают ритуальный стол, чтобы почтить последние четыре поколения умерших родственников. Еда и питье расставлены на столе в соответствии со сторонами света. Место блюда зависит от его цвета, например, кушанья красного цвета располагаются на восточной стороне стола, а белые – на западной. Потом возжигаются ароматные курения, и живые дважды отвешивают мертвым глубокий поклон, приглашая их к трапезе. Ритуал называется «Сэбэ» и выполняется он неукоснительно в отношении всех родичей. Сначала кланяется старший член семьи, за ним следуют другие по старшинству. Окончив с мертвыми, начинается ритуал почитания живых. Младшие члены семьи кланяются сначала бабушкам и дедушкам, потом маме с папой, потом дядям, тетям…. Каждый поклон сопровождается новогодней поздравительной фразой, после чего дарят подарки.

        Многие традиции в Корею пришли из Китая. Например корейцы верят, что число 4 – несчастливое. Число 4 – символ смерти, поскольку слова «четыре» и «смерть» произносятся одинаково – «саа». В многоэтажных домах часто можно увидеть, что в лифте за третьим этажом сразу следует пятый или вместо цифры «4» стоит латинская буква «F». Есть и довольно странные приметы. На первую полную луну нового года нужно грызть орехи, чтобы были крепкие зубы, ходить по мостам, чтобы были крепкие ноги. Кошек в домах почти не держат – кошка у корейцев никогда не была домашним животным, а вот собаки есть, но в основном миниатюрные.
        На острове Чеджу сохранились шаманы. В сельской местности местные жители часто обращаются к шаманам: когда родить ребенка, как его назвать. В городах шаманов заменили гадалки и гадатели (мужского рода). Обычно они носят значок, похожий на свастику, только повернутый в другую сторону.

        После осмотра парка Халлим мы решили пообедать, и по совету нашего гида устроились на перекус прямо в фольклорной деревне, расположенной на территории парка. Это было наше первое знакомство с настоящей корейской кухней, и что очень для нас было важно, с комментариями знающего человека. Заказали мясо свинину. К мясу подали еще 10 блюд: суп, рис и приправы к рису – кимчи, маринованная айва с перцем, вяленый анчоус, чеснок и еще что-то. Хлеба нет. Соли нет. Особенно понравились ядовито-зеленого цвета оладьи. Оказалось, что они приготовлены с местной травой типа полыни, только не горькой. Вообще, суп, рис и приправы – обязательные блюда у корейцев и подаются вне зависимости от того, что ты заказываешь. Причем, каждое их них ты вправе попросить столько раз, сколько захочется. Это подается бесплатно. Цена указывается только на мясное блюдо, которое и является главным. Когда мы поинтересовались, как отличить острое блюдо от неострого, Виктор сказал, что нужно ориентироваться по цвету блюда: красное или оранжевое – острое, другого цвета – нет. Впоследствии, посещая корейские кафе, мы так и делали. Только один раз «прокололись», но это было перед самым отъездом. В целом о корейской кухне нужно говорить отдельно и много, хотя бы потому, что сами корейцы считают свою кухню национальным достоянием, одной из главных достопримечательностей и чуть ли не единственной причиной крепкого здоровья нации. Отложим этот рассказ на потом.

        Итак, мы поехали на чайную плантацию. После Шри-Ланки словосочетание «чайная плантация» рисует нам всегда картины живописных зеленых холмов, колоритных сборщиц с корзинами. Здесь же, приехав на место, мы были немного разочарованы увиденным: бескрайнее ровное поле, продуваемое ветром, и несколько одноэтажных строений посреди этого поля. Одно из них – магазин, оно же кафе для дегустации чая.

Магазин-кафе на чайной плантации

          Чай здесь производят только зеленый, по цене он страшно дорогой. Баночка листового чая 50 г стоит от 18 до 25 долларов в зависимости от сезона сбора листа. Есть чай с разнообразными добавками, точнее, сам чай является добавкой. На полках стоял хризантемовый чай, розовый, еще какой-то. Он значительно дешевле, но это уже не чай.
        Конечно, нас угостили бесплатно зеленым чаем, но мы его не поняли. Во-первых, он белый, во-вторых, без вкуса, в-третьих, времени на вторую и третью заварку, что должно было нам показать силу чайного листа, у нас не было. Так и ушли. Мы тут же вспомнили чай, которым нас сегодня угощал директор сада бонсаи Бом Ён Сон. Это, правда, тоже был не настоящий чай, а фруктовый напиток, но какой же он нам показался вкусным! Кстати, во всех кафе в Сеуле, да и на острове Чеджу, традиционно предлагается чай под названиями «Три вкуса», «Пять вкусов», «Семь вкусов». Корейцы именно такие смеси и называют «традиционным корейским чаем». Существуют специальные чайные, где посетители, оставив обувь на улице, усаживаются за низкими столиками и просиживают там часами, смакуя выбранный вид «чая».

        На следующее утро мы снова поехали с Виктором осматривать достопримечательности острова. И снова начали с буддистского храма. Храм называется Якчхонса. Это пятиэтажное здание было построено в 1992 году с помощью японцев, которые здесь же, на территории храма установили памятник «Жертвам Тихоокеанской войны», - так они именуют Вторую мировую войну. Корейцы его прозвали памятником «жертвам японской оккупации».

        По обеим сторонам от входа на территорию храма-монастыря расположены обереги – высокие башни, сложенные из вулканического туфа. Весьма мрачные сооружения. На материке подобные стражи выполняются обычно из дерева.

              Якчхонса – единственный буддистский храм на острове, да, пожалуй, и во всей Корее, на территории которого разбит сад с мандаринами, пальмами, превосходным прудом. Здесь даже есть элементы ландшафтной архитектуры. В храм ведут две дороги. Одна из них асфальтирована и предназначена для подъезда автомобилей.

        Другая – парадный вход для верующих и паломников. Как принято в любой религии, человек, входящий в храм, должен смыть с себя дурные помыслы, пройдя через воду.

        Здание на фотографии, представленной выше, - это еще не храм, это гостиница для иностранцев, желающих заняться изучением буддизма и «отведать» монашеской жизни. Такие программы практикуются по всей стране и называются они «Temple Stay». Проживание в храме изначально было организовано для туристов во время проведения чемпионата мира по футболу в 2002 году и получило большую известность.
        В храме просыпаются в 3 часа утра, затем проводят различные церемонии и мероприятия, и ложатся спать в 9 часов вечера. Участники программы участвуют в таких церемониях как «ебуль» (молитва), «бальугоньян» (принятие пищи), «чамсон» (медитация), «дадо» (чайная церемония) и пр. Перед началом программы все участники знакомятся с элементарными манерами поведения в храме. Одежда пребывающих в храме должна быть чистой и строгой, кроме того, нельзя ходить на босую ногу и ярко краситься. Внутри храма должно быть тихо и спокойно. Посетители не должны говорить громко, бегать или петь. Строго запрещается курить и пить алкогольные напитки. Мужчины и женщины должны воздерживаться от интимных физических контактов.
        Церемония Ебуль, входящая в программу темпл-стей, является молитвенной службой. Это служение в честь Будды проводится три раза в день: в 3 часа утра, 11 часов дня и 6 часов вечера. Ебуль является выражением почтения Будде Шакьямуни и его ученикам. Во время служения должна соблюдаться тишина, участники должны быть спокойны и телом, и душой. Даже не понимая слов молитв, участники могут почувствовать величие и полную гармонию церемонии.
        Чамсон – это одна из форм корейской дзэн-медитации Сон. Чамсон означает размышление и интуицию, через которые человек находит истинное «я». Чамсон может проводиться в двух формах: во время ходьбы и сидя. Медитация во время ходьбы проводится после долгого сидения. Для этого нужно медленно, равномерными шагами, прохаживаться вокруг Зала медитации.
        Дадо - это чайная церемония. Помимо обычного чаепития, «дадо» является одной из форм медитации. Во время церемонии важно сидеть смирно в надлежащей позе.
        Бальугоньян – буддийская еда в традиционных чашках. В буддизме, «гоньян» означает «есть», а «бальу» - чашку с рисом и овощами. Основными правилами Бальугоньян считаются равенство, чистота, бережливость и сообщество. Равенство означает, что все едят одинаковую пищу, а чистота – что еда готовится в чистой обстановке. Под бережливостью подразумевается, что еда не выкидывается, а сообщество означает общность и гармонию во время еды. Бальугоньян проводится 3 раза в день. Во время еды все сидят в позе лотоса. Разговаривать во время еды запрещается.
Перед Бальугоньян читается молитва, которая представляет дух гармоничной буддийской жизни и беспокойстве о других. Помня об усилиях, которые были сделаны для приготовления еды, каждый должен поразмыслить, откуда возникла эта пища. Кроме того, каждый должен подумать, достойны ли его дела данного подношения. Пищу нужно принимать не для удовольствия, а для усовершенствования личного просвещения.
        Мы взяли проспект, из которого стало понятно, что такие программы в Якчхонса проводятся регулярно 2-3 раза в месяц. Длительность программы либо 2 дня и 1 ночь, либо 3 дня и 2 ночи. Каждая из церемоний, перечисленных выше, длится 2 часа. Стоимость программы темпл-стей 30000 вон (примерно 30 долларов), для студентов и детей – 20000 вон. Кроме медитации, чайной церемонии и молитвы здесь практикуется обучение резьбе по камню и дереву, а также уроки каллиграфии в технике китайской тушью.

       А вот и сам храм.

        Внутри храма богатое убранство залов, коридоров и балконов, повсюду развешаны картины с изображениями животных, святых, местных легенд. Снова на картине мы встретили старого знакомого – Тальма. Согласно легенде, однажды, когда Тальма жил в пещере, к нему пришел монах из соседнего монастыря и попросился в ученики. Не имея большого желания быть Учителем, Тальма сказал: «Я возьму тебя, когда пойдет розовый снег». Дело было зимой, и в этот день как раз шел снег. Монах не нашел другого решения, как отрезать себе руку. Кровь обагрила снег, и он стал розовым.

        Глядя на эту картину, мы засомневались в правильности пересказанной Виктором легенды. Комментируя рисунок, можно предположить, что Тальма мог попросить, чтобы цветок стал красным, или он поставил условие, что возьмет монаха в ученики тогда, когда на снегу станут расти красные цветы.

        На втором этаже здания по всему периметру расставлены 80000 статуэток Будды. Все они находятся под стеклом, а назначение их весьма необычное. Каждый желающий может оплатить расходы храма на покупку одной статуэтки, тем самым как бы приобретая статуэтку лично себе. Таким образом, за тебя всегда в храме присутствует твоя личная статуэтка, твой личный Будда.

        В традиции дзэн в буддистских храмах всегда только три большие скульптуры Будды, символизирующие прошлого, настоящего и будущего Будду. Очень часто в храмах можно увидеть цветные бумажные фонарики, сделанные руками монахов.

       Нас заинтересовали необычные потолки на втором этаже. Оказывается, так подвешиваются таблички с пожеланиями верующих. Достаточно сделать пожертвование, и монахи будут за тебя молиться ровно 100 дней. Самая популярная просьба – помолиться за удачу на экзаменах.

        Очень много изображений дракона, держащего в лапе или в пасти красный шар. Этот шарик, по преданию, придает дракону волшебную силу. В Корее дракон – символ удачи (не достатка!).
        На улице – колодец со «святой» водой. На самом деле, это вода из источника, выведенная через трубы. Считается, что вода имеет целебные свойства. Увидев скульптуру, мы вспомнили поговорку: «Увидишь двух драконов – двойная удача».

        С тыльной стороны храма – широкая лестница, небольшой сад и грот, где, якобы, найден древний рисунок Будды. Дорога к гроту закрыта, туда ходят только монахи. Витражи, выполненные из дерева, как правило, изображают всякие растения, связанные с учением Будды и его жизнью. Витражи эти потрясающей красоты, и сделаны мастерски.

       Неподалеку от храма помещение, где живут монахи. Довольно скромный домик с небольшим садом, где, опять же, растут мандарины.

Внутренний сад монастыря

       Что больше всего поразило, так это свастика на буддистском храме. Умом понимаешь, что это всего лишь один из символов буддизма, но так как все мы с детства впитали отвращение к нацистской свастике, то в душе сразу же возникает настороженность. Ничего не поделаешь, так уж мы воспитаны.

В одном из храмовых помещений

       Затем мы поехали к почитаемому корейцами кратеру Ильчхульбон, название которого переводится как «кратер восхода солнца». Находится он в восточной части острова. Говорят, что с его вершины восход солнца очень красив. Дорога наша пролегала вдоль моря. Весь берег усыпан вулканической породой марсианского черного цвета, а вдоль дороги проезжающими туристами выложены пирамидки желаний.

        По дороге к кратеру остановились в парке, названному «Ведульги» - «Одиноко стоящая скала». Здесь недалеко от берега моря действительно стоит вертикальный палец, напоминающий нашу скалу «Парус» или «Лебединое крыло».

        Легенда рассказывает об одинокой женщине - бабушке Хальманбови, которая долго стояла на берегу, вглядываясь в горизонт, и ждала мужа-рыбака, который не вернулся с моря. Муж погиб, а женщина всё стояла и звала его по имени. Так со временем она превратилась в одиноко стоящую скалу. Позже море сжалилось над женщиной, и отдало ей тело ее мужа. И сейчас возле скалы «Ведульги» есть маленький островок, как бы тело мужа-рыбака. Если внимательно посмотреть на «Ведульги», можно увидеть печальные глаза, глядящие в даль. На вершине скалы растут кустарники и трава, напоминая человеческие волосы. Эта скала у корейцев олицетворяет женскую верность и преданность.

        Следующая остановка – кратер Ильчхульбон.

        Подъехав к стоянке, увидели сотни экускурсионных автобусов, бесчисленное множество туристов – корейских, китайских, японских. Подножие вулкана и сам кратер являются национальным заповедником, вход платный. На вершину ведет асфальтированная дорога, и прогулка наверх не составляет труда даже нетренированным людям. Мы решили пройти хотя бы часть маршрута, чтобы полюбоваться островом с высоты.

Так выглядит остров со склона горы

        Наш маршрут лежал далее в фольклорную деревню. Правда, сначала мы заехали пообедать в ресторанчик на трассе. В этом кафе можно готовить самим, а можно попросить хозяев. Вот так выглядел интерьер, когда мы появились.

       Затем появилась хозяйка заведения и по нашей просьбе прямо при нас приготовила очень вкусное мясное блюдо. К нему, естественно, подали бесплатные приправы, рис и традиционный суп. Все это съесть было просто невозможно!

        Корейцы бережно сохраняют всё, что имеет отношение к их истории, во всяком случае, то, что еще сохранилось. В деревушке, которую мы посетили, некоторые здания являются мемориальными, демонстрирующими быт корейской деревни недавнего времени, а в некоторых и поныне живут люди. Грустно было наблюдать, как стремительно уходит в невозвратное прошлое такая самобытная культура. Особенно остро мы это ощутили позднее, когда перебрались в Сеул – город хайтека и небоскребов.

        Деревня выглядит мертвой, ни одной живой души на улицах ее мы не встретили. Все дома открыты, равно как и дворы, - ходи, рассматривай.

        Крыши покрыты соломой, во дворах – традиционные чеджуйские каменные заборы из туфа. Конюшня, мельничный круг. Немного странно на фоне этой унылой заброшенности и бедности выглядит дом корейского чиновника.

       Вокруг деревни – каменные истуканы, тольхарубаны. «Толь» в переводе означает «камень», «харубан» на местном диалекте – «дед». Что-то нам в них напомнило скифских каменных баб. Вот бы породнить каменных дедов с каменными бабами, интересно, что бы получилось?

        Аутентичных изваяний сохранилось всего 45, здесь находится только 4. Первые такие истуканы датируются 1754 годом, они устанавливались вокруг деревни, исполняя роль оберегов от злых духов. Впоследствии харубаны приобрели символ плодородия. Те туристы, которые выбрали Чеджу местом свадебного путешествия, непременно являются сюда потереть харубану нос, чтобы родился сын.
        Вторую половину дня посвятили садам Чеджу. Об этом и пойдет речь в следующих главах.



       Продолжение следует.