Роза 'Баронесса Крюденер'. Rose ‘Julie de Krudner’

       Две розы – ‘Баронесса Крюденер’ и ‘Юлия Крюденер’ – в нашем Русском Историческом Розарии занимают почетное место, ибо посвящены они женщинам поистине удивительной судьбы. Обе розы являются результатом селекции одного садовода и талантливого гибридизатора Жана Лаффея (Jean Laffay), современника Жана-Пьера Вибера.

       Сорт ‘Baronne de Krudner’ (HP, Laffay, 1842) относится к обширной группе ремонтантных роз. Роза не сохранилась, нет и ее описания.
       ‘Julie de Krudner’ (DP, Laffay, 1847) – великолепная дамасская ремонтантная роза светло-розового или палевого цвета с сильным ароматом. Цветы средние, махровые (17-25 лепестков), компактной формы. Имеет повторное цветение. Сорт находится в музее Лей-ле-Роз в Валь-де-Марне (Франция).

‘Julie de Krudner’ (DP, Laffay, 1847)

‘Julie de Krudner’ (DP, Laffay, 1847)

       Сначала несколько слов об авторе этих сортов. Жан Лаффей считается создателем самого популярного в первой половине XIX века класса ремонтантных гибридов (в международной классификации эта группа обозначается HP – Hybrid Perpetuals, а во французском варианте HR – Hybrid Remontants). За свою недолгую жизнь Жан Лаффей создал более 280 сортов роз, из которых сохранилось около 70. В отличие от Вибера, который не почитал в названиях своих роз британских исторических личностей, Лаффей многие свои новинки посвятил английским аристократам. К числу «русских» названий, помимо указанных двух сортов, относятся ‘Catherine II’ (1832) и ‘Nathalie’ (1835).

       Жан Лаффей родился в Париже в 1794 году и начал свою карьеру в должности помощника садовода в известном столичном питомнике Терно (Ternaux). Самый активный период деятельности приходится на 1837-1847 годы, когда он работал в собственном предприятии в Беллевю-Медон под Парижем. С 1851 по 1860 год Лаффей жил в Африке, а потом в Каннах, где и похоронен. Его питомник, хотя и в запущенном состоянии, как утверждают историки, сохранялся до 1886 года.

       Наши исследования по ономастике роз Лаффея привели к необходимости рассказывать не об одной женщине, а о двух. Сорт ‘Юлия Крюденер’ посвящен знаменитой «пророчице» и автору нашумевшего романа «Валери» Варваре-Юлиане Крюденер. А поскольку другая роза - ‘Баронесса Крюденер’ - не указывает на конкретное имя, в честь которого названа роза, то она могла быть посвящена и Амалии Крюденер, чья судьба связана с русским поэтом Федором Тютчевым. Впрочем, обе женщины оставили глубокий след в русской истории, поэтому мы с чистой совестью приводим краткий рассказ о каждой из них, используя прекрасное исследование Аркадия Полонского «Российские дипломаты бароны Крюденеры – коллеги Ф.И.Тютчева», опубликованное на сайте http://tyutchev.ru

       В российской истории дипломатии и биографии Тютчева известны две ветви Крюденеров. В одной ветви главными персонами были Бурхард-Алексис-Константин (1746-1802), его жена Варвара-Юлиана (урожд. Витингофф), их сын Пауль-Людвиг (1784-1858) и дочь Юлиана (в замужестве Беркгейм). В Швейцарии, Франции, Германии, России об этой ветви написаны десятки книг и исследований. Родоначальником данного ответвления был полковник шведской армии Валентин-Иоганн Крюденер (1695-1751) из Куссена (Лифляндия). От его брака с Маргаретой фон Траутветтер родились пятеро детей. Самым младшим был Бурхард-Алексис-Константин. Его старшие четыре сестры вступили в брак с российскими дворянами [1].

       Главные персоны другой ветви Крюденеров - барон Георг-Александр (в России Александр Сергеевич) и его жена Амалия, урожденная Лерхенфельд. Александр Крюденер был старшим по должности сослуживцем Тютчева в Мюнхене (некоторое время даже его начальником). Особых вкладов в российскую дипломатию барон не внес, но тем не менее карьеру сделал блестящую: начав в Баварии рядовым дипломатом, конец жизни он встречал в должности Чрезвычайного посланника и полномочного Министра при дворе короля Швеции и Норвегии в Стокгольме.

      Столь головокружительный взлет по служебной лестнице Александр Сергеевич совершил не благодаря своим деловым качествам, а по протекции, которую ему оказала жена, прекрасная Амалия. Супруга барона была внебрачной дочерью графа Лерхенфельда и княгини Турн-унд-Таксис и через маму-княгиню приходилась кузиной русской императрице. До ее брака с Крюденером у Амалии было романтическое увлечение юным Федором Тютчевым, а русская поэзия обогатилась шедевром «Я помню время золотое...».

Юлиана фон Крюденер и ее сын Павел. Анжелика Кауфман. 1784 г.

       Варвара Юлиана фон Крюденер (Barbara Juliane von Krüdener), – возможно самая известная женщина в странах Балтии, – родилась в Риге в 1764 году. Ее отец, Отто Герман фон Витингофф, происходил из древнего дворянского рода балтийских немцев, предками которых были гроссмейстеры Тевтонского ордена, и прославился тем, что основал в 1872 году в Риге немецкий театр. Мать Юлианы, Анна Ульрика - дочь известного русского фельдмаршала Миниха.

       Образование Варвара-Юлиана получила вполне европейское: сначала на родине с ней занимался домашний учитель аббат Беккер, затем во Франции, в Париже. Большое впечатление на юную баронессу произвело путешествие с родителями по Европе в 1776-1777 годах. От родителей ею была унаследована неординарность мышления, решительность и независимость поведения, способность к смелым поступкам. Природа одарила ее живым воображением и наблюдательностью. Безусловные способности Варвары-Юлианы были развиты благодаря приобщению с детства к достижениям европейской культуры в доме отца, покровителя искусств.

       29 сентября 1782 года 18-летняя Варвара-Юлиана венчалась в родной Риге с 36-летним бароном Алексисом Крюденером.

Барон Бурхард-Алексис-Константин Крюденер.
Источник: www.tyutchev.ru

       Барон Алексис Крюденер был незаурядной личностью. Он много путешествовал, и его остроумные записи о впечатлениях от увиденного свидетельствуют о широком круге интересов и серьезных знаниях автора [2]. В конце 1784 года барон был назначен послом России в Венецианскую республику. После Венеции, с января 1787 года до мая 1797 года, барон Крюденер был назначен русским послом в Данию.

       В 1789 году 25-летняя баронесса Крюденер расстается с мужем, забирает малютку-дочь и уезжает из Копенгагена в Париж. Она богата, неглупа, довольно хороша собой и переполнена ощущением своей неординарности. Ее сердце жаждет любви. Чрезмерно высокую самооценку баронессы охотно поддерживает мужская часть ее знакомых: «Вы принадлежите к тому небольшому числу привилегированных существ, что получили в дар божественную искру», – сообщает ей «по-дружески» некий Жан-Поль. Кто устоит против такой лести?!

       Формально не расторгнутый брак Алексиса и Варвары-Юлианы все больше превращался в фикцию. «Это был изначально несовместимый союз орла и трепетной лани, серьезного российского дипломата, проводника внешней политики империи, и юной экзальтированной самовлюбленной мечтательницы» [3]. В Париже баронесса узнала о смерти мужа (в 1802 г. в Берлине).

       Вскоре баронесса публикует свой роман «Валери». Роман написан в эпистолярном жанре и на фоне ширившейся борьбы женщин за эмансипацию был, скорее, данью моде: женский самоанализ чередовался с романтическим самолюбованием и созерцанием истомы любви. Роман не отличался глубиной мысли, но плавность изложения, мелодичность его языка обращали на себя внимание.

       Автора заметили, и Варвара-Юлиана приобрела известность. Отзывы читателей были неоднозначны. Сочинение было прочитано великим Гете, который назвал его просто чепухой. Наполеон не очень галантно сказал Варваре-Юлиане: «Мадам, писали бы Вы лучше свои произведения по-русски или по-немецки, чтобы французы такие глупости не читали». Госпожа де Сталь, противница Наполеона, выразилась менее остро, но в этом частном вопросе была с ним солидарна. Однако критические замечания не обескураживали Варвару-Юлиану. Книгу благосклонно приняли Стендаль, Шатобриан. Влияние «Валери» прослеживается в произведениях Сент-Бева, Бальзака. В примечании к «Евгению Онегину» книга названа Пушкиным «прелестной повестью».

       Роман стал модным, успех был ошеломляющий. Баронесса сразу поняла, чего ей не хватало всю жизнь: славы. Она продолжала писать, но все ее милые пьесы, эссе и рассказы не приносили желаемого признания, новой «Валери» создать не удавалось. Баронесса с удивлением обнаружила, что у литературной славы короткая память: появлялись новые произведения, новые кумиры, ее роман постепенно забывался читателями.

       Баронесса вела привычный образ жизни, много путешествовала. Ее принимали во всей Европе, охотно заводили знакомства; переписывались королева Пруссии Луиза, Ахим фон Арним, Жермена де Сталь, Шатобриан, князь Александр Николаевич Голицын и многие другие властители умов и народов того времени.

Портрет Юлианы фон Крюденер из книги «Валери».
Неизвестный художник. 1804 г.

       Поскольку новые ее произведения успехом не пользовались, по крайней мере таким, как первый роман, она решительным образом напоминает забывчивой публике об этом романе и о себе. Наверное, впервые в мире баронессой Крюденер проводится масштабная и впечатляющая, как сейчас модно это называть, пиар-акция, надо признать, весьма остроумно продуманная и действенная.

       Используя широкие знакомства, она «подсказывает» знакомым поэтам посвящать ей стихи, прозаиков просит высказать свое мнение о ее произведениях в прессе. Конечно, она просит высказаться искренне, поскольку ей важно мнение таких знатоков и ценителей слова. Но разве могут галантные французы обидеть даму нелицеприятными отзывами? Тем более тогда, когда все журналы и газеты заполнены восторженными рецензиями, написанными золотыми перьями Франции?

       Изобретательность мадам Крюденер в саморекламе воистину фантастична! Эта милая дама взяла себе за правило ежедневно терпеливо обходить бесчисленные парижские магазинчики и лавочки, повсюду требуя предметы дамского туалета – будь то шляпка, ленты или набор булавок, но только – а-ля Валери. На все отказы и недоуменные пожимания плечами, госпожа Крюденер изображала неподдельное удивление, а порой и очень откровенно сердилась, возмущаясь незнанием продавцами столь модного романа и отсутствием на прилавке самых модных вещей сезона!

       Надо ли объяснять, что задетые за живое торговцы при следующем посещении госпожи Крюденер выкладывали перед ней ленты, шляпки, перчатки и прочие атрибуты женского туалета, утверждая, что все это в самом модном стиле а-ля Валери [4].

       Вскоре едва ли не все дамы Парижа щеголяли в шляпках «Валери», а в книжных лавках моментально раскупался одноименный роман. Госпожа Крюденер наслаждается уже несколько забытым вкусом славы: она желанная гостья в самых модных салонах, ее дружбы ищут знаменитости. Ей уже за сорок, молодость уходит, она с жадностью наслаждается жизнью, с тревогой думая о надвигающейся старости.

       С приближением старости баронесса увлеклась религией. Как-то при случайных обстоятельствах Варвара-Юлиана познакомилась с религиозной общиной моравских братьев, геррнгутерами, исповедавшими чистое христианство, неоскверненное человеческой гордыней, которое привело к конфессиональному разобщению верующих. Отныне баронесса стала активным приверженцем раннего христианства, по ее убеждению наиболее благочестивого. Варвара-Юлиана уверовала, что на нее направлен промысел Провидения. Баронессу стали посещать видения, подсказывающие линию поведения. Перо сентиментальной писательницы было оставлено, появились религиозные сочинения. Она пишет о мистицизме и мистиках, о «людях, которые превращают религию в любовь и сочетают эту любовь со всеми своими мыслями и поступками».

       Баронесса категорична: «Священник без чудес не есть вовсе священник, призванный Богом, как и вера без чудес перестает быть христианской верой». К Варваре-Юлиане пришла слава пророчицы. К ней прислушиваются, у нее есть последователи.

Юлиана фон Крюденер. И.Ф.Россмяслер. Литография. 1820 г.

       После битвы 8 февраля 1807 года при Прейсиш-Эйлау (восточная Пруссия), одной из самых кровопролитных того времени, она объединяет своих сторонников и объявляет Наполеона врагом христианского мира. Сокрушить «Антихриста» должен «избранник Господа» российский император Александр I. «Королевские лилии, не успев расцвести, вновь увянут», – таково было предсказание Варвары-Юлианы. Фрейлина Роксана Стурдза довела его до сведения Александра I. В Геймбронне, когда император ехал из Вены через Гейдельберг в действующую армию, состоялось знакомство баронессы с императором.

       Вот теперь наступило, наконец, звездное время Варвары-Юлианы Крюденер. Баронесса часто сопровождала императора, у них происходили беседы на религиозные темы, и госпожа Крюденер делилась с Александром своими откровениями. Вслед за государем она приезжает в побежденный Париж, где продолжались их встречи. Госпожа Крюденер пламенно рассказывала собеседнику о своих видениях. Она знает судьбу мира. Исполняются пророчества Даниила: царь Севера побеждает царя Юга, этого служителя антихристовой силы. Зло, в конце концов, будет побеждено. Вот уже низвергнут сеятель дьявольских соблазнов Бонапарт.

       Баронесса боролась против конфессионального деления христианства, считая себя приверженцем раннего, наиболее чистого христианства, не испорченного идеями римского и греческого влияния. Ее называли предвестницей новой великой религиозной эпохи для человечества. Варвара-Юлиана приехала в Петербург, но в столице царь, будучи занят государственными делами, времени ей почти не уделял, и, чувствуя охлаждение, баронесса долго здесь не задержалась. Наступило время заката.

И.Гесс. Проповедь Юлианы Крюденер в Базеле. 1820-е гг.

       Варвара-Юлиана уехала в Швейцарию. Здесь она активно занялась благотворительной деятельностью, ощутив потребность помогать сирым и голодным. Впервые в ее сумбурной жизни это было действительно благородное занятие. Толпы бедных людей выстраивались в длинные очереди, чтобы получить материальную помощь, духовную поддержку. Баронесса стала кумиром нищих и несчастных. Власти всполошились, они не просто забеспокоились – они объявили ей войну. Полиция каждого города стала выпроваживать ее без права возвращения и передавать с рук на руки полиции следующего города. Так баронессу и ее спутников выставили в Германию. Некоторые немецкие земли были более терпимы, но баденская полиция передала баронессу вюртембергской, эта - баварской, та - саксонской.

       Варвара-Юлиана так и не поняла, что социальные проблемы решить христианскими проповедями невозможно. Даже в родной Лифляндии, куда Варвара-Юлиана приехала в 1818 году, ее приняли недружественно. Но это была уже Россия.

       Во всех ее мытарствах баронессу сопровождали несколько сторонников, дочь Юлия и зять, барон Франц Беркгейм (2 июля 1815 года 28-летняя Юлия вышла замуж в Париже за барона Франца Беркгейма).

Варвара-Юлиана фон Крюденер. Неизвестный художник.
Литография. 1822 г.

       Вместе с княгиней Анной Голицыной и немецкими переселенцами баронесса весной 1824 года отправляется в Крым для основания религиозной колонии. В Крыму у княгини было имение. Но ослабший организм Варвары-Юлианы выстоять уже не смог.

       25 декабря 1824 года в Карасу-Базаре на 61 году жизни беспокойная душа Варвары-Юлианы предстала перед Богом. Ее останки были положены в армянской церкви и позже перезахоронены в фамильном склепе Шица, екатерининского генерал-майора, обеспечивающего охрану императрицы Екатерины II в ее крымских путешествиях.

       Происхождение Амалии загадочно и драматично. Ее матерью была княгиня Тереза Турн-унд-Таксис (1773-1839), урожденная принцесса Мекленбург-Стрелицкая (Mecklenburg-Strelitz). Тереза приходилась теткой российской императрице Александре, жене Николая I. Муж Терезы, князь Карл Александр Турн-унд-Таксис (1770-1827), наследовал Регенсбург, а также сложное ведомство европейской почты, основателями которой были его предки еще в XV веке. Каждое поколение князей Турн-унд-Таксис расширяло свое влияние. Князя Карла пригласил Наполеон для осуществления новых проектов, и князь годами жил в Париже. В отсутствие князя у княгини Терезы был бурный роман с баварским дипломатом графом Максимилианом-Эммануэлем Лерхенфельдом (1772-1809). Результатом этой связи была нежеланная малютка, названная Амалией. Княгиня Тереза уехала рожать подальше от Регенсбурга, в Дармштадт, столицу гессенского великого герцогства.

       Плод греховной любви, Амалия, была красавицей. С 14-летней девочкой в 1822 году познакомился молодой сверхштатный атташе российской миссии Федор Тютчев, который прибыл тогда на дипломатическую службу из Петербурга. Федор сблизился с единокровным братом Амалии, молодым баварским дипломатом, Максимилианом Лерхенфельдом-младшим, и часто бывал в его семье.

       19-летний Федор влюбился в Амалию. Это были нежные романтические отношения юноши и девушки-подростка. Влюбленные часто встречались. Они обменялись шейными цепочками. У Амалии не было дорогих украшений. Ее цепочка была простым шелковым шнурком. Старый слуга Николай Хлопов, вырастивший Тютчева, сердился и докладывал его родителям в Петербург, что Федор получил шелк в обмен на золото [5].

       С большой долей уверенности можно считать адресованным Амалии известное тютчевское стихотворение «Слезы»:

Портрет Ф.И.Тютчева. Неизвестный художник.
Начало 1820-х годов

       На расцветающую Амалию обратил внимание первый секретарь российского представительства барон Александр фон Крюденер. В дневнике Лерхенфельда замелькало его имя. Барон, маститый дипломат, был значительно старше Амалии. Крюденер происходил из старинного рода балтийских немцев, многие из которых издавна были российскими подданными. Юная графиня без родословной нуждалась в таковой и практично предпочла солидного барона нетитулованному юноше.

       17-летняя Амалия стала именоваться баронессой Крюденер - венчание состоялось 31 августа 1825 года в Кёферинге. Ее честолюбивое желание сбылось: отныне она, фактически родственница прусской и российской монарших фамилий, будет достойно принята при дворах Европы. Оправдались меркантильные надежды и барона Крюденера, который также не без основания надеялся на использование высоких родственных связей жены для роста своей карьеры. Амалия и барон никаких иллюзий не питали друг о друге. Их брак изначально был союзом по расчету, но у каждого был свой резон.

Портрет Амалии Крюденер. Й.Штилер. 1828 г.

       Тютчевы и Крюденеры были почти соседи: Тютчевы жили тогда на Каролиненплац, 1, а Крюденеры - в пяти минутах ходьбы, на Бриеннерштрассе, 15. Они встречаются, но теперь уже семьями. Принц Карл, брат короля Людвига, и сам король, по поручению которого художник Й. Штилер написал портрет Амалии, были очарованы красавицей. Молодая баронесса вполне осознала, что ее блистательная женственность – мощное оружие для осуществления любых амбициозных планов.

       Тепло юношеских встреч Амалия и Федор сохранили на всю жизнь. Не позднее апреля 1836 года поэт посвятил замужней Амалии лирический гимн быстротечности счастья и бытия, который, по словам Некрасова, принадлежит к лучшим произведениям Тютчева, да и вообще всей русской поэзии. Это стихи не о любви, а воспоминание о ней, о прошлых встречах в милом сердцу крае над Дунаем, на холме в пригороде Регенсбурга. Композитор М.С. Вайнберг написал на эти слова известный ныне романс, который назван по первой строке поэтического шедевра.

       Роль Амалии в дальнейшей судьбе Тютчева чрезвычайно велика. В апреле 1836 г. барон Крюденер получил повышение и отправился в Россию. Амалия привезла в Петербург пакет от Тютчева. В пакете было около ста стихотворений. Десятки разрозненных страниц были переданы Амалией князю Ивану Гагарину. Князь, бывший сослуживец Тютчева, один из немногих, кто знал и ценил тютчевское творчество, которое даже хотел издать. Часть стихотворений он переписал и передал Пушкину, издателю журнала «Современник», главного литературного журнала России. Восхищенный Пушкин их немедленно опубликовал. Так, благодаря Амалии, Тютчев стал широко известен на родине.

       В 1852 году барон Крюденер скончался в Стокгольме от инфаркта. Амалия в 1855 году вторично вышла замуж за графа Николая Адлерберга, в то время Таврического военного губернатора. Связь Амалии и Николая была давней. Еще в бытность генерал-губернатором Финляндии, в 1848 году, граф познакомился с 40-летней красавицей. Сыну Николо, родившемуся от этой любви, в целях создания общественного мнения был дан статус приемного сына Николая Николаевича Венявского. С графом Николаем Амалия обрела покой и счастье.

       Начавшаяся Крымская война изменила жизнь графини. 31 декабря 1854 года в Симферополе на свои средства она открыла приют для 14 беспризорных детей-сирот. В 1856-м граф Адлерберг получил новое назначение, и Амалия вместе с мужем покинула Крым. Документы на приют так и не были оформлены, но Амалия предоставила императрице Марии Александровне, покровительнице всех детских приютов, полный отчет и просила не оставить вниманием начатое ею дело. Отвечая на запрос императрицы о состоянии дел в приюте, новый Таврический губернатор, Г.Жуковский, писал: «После того что сделано уже в этом отношении попечениями и усердием графини Адлерберг, остается только желать, чтобы открытый ею приют, в котором призревается до 20 детей обоего пола, сохранен был навсегда» [6].

       Комитет Главного попечительства детских приютов утвердил (1857) преобразование временного приюта в постоянный с присвоением ему имени основательницы - графини Адлерберг. В 1869 году для приюта было построено новое здание. К его новоселью императрица прислала благодарственное письмо губернатору Г.Жуковскому. В письме Мария Александровна настаивала, чтобы новый приют в отличие от всех остальных, которые носили ее имя, сохранил имя основательницы. Она повелела также поместить в приюте портрет графини Амалии Адлерберг. Портрет был доставлен из Финляндии и сохранялся в здании приюта до 1917 года. Нынешнее местонахождение портрета, к сожалению, не известно.

Графиня Амалия Адлерберг. Неизвестный художник. 1865 г.

       Здание приюта благополучно пережило революции и войны и существует в Симферополе по сегодняшний день. В большом двухэтажном доме на углу улиц Пушкинской и Гоголя много лет размещался Крымский краеведческий музей, именуемый теперь Музеем этнографии народов Крыма.

Приют для сирот в Симферополе,
организованный графиней Амалией Адлерберг во время Крымской войны.
Фото 2008 г.

       В 1881 году погибает император-освободитель Александр II. Граф Адлерберг, фаворит предыдущих императоров, уволен в отставку.

       Адлерберги в России оказались не у дел. Бывшие российские подданные уехали на постоянное место жительства сначала в Мюнхен, а затем обосновались в курортном городке Тегернзее. Они купили участок земли на берегу озера и возвели усадьбу, которая стоит по сегодняшний день на Швайгхофштрассе, 2.

       Амалия скончалась в Тегернзее 21 июня 1888 года. Она похоронена в Роттах-Еггерн на кладбище кирхи Св. Лаврентия. Кирха расположена на берегу озера, напротив виллы Амалии, известной под названием «Haus Adlerberg am See».

       Граф Николай Адлерберг-старший похоронен рядом с Амалией (1892). На их надгробиях по желанию графа не указаны даты рождения, никто не должен был знать их возраста, ибо они любили друг друга всегда, смерть не была разлучницей, но только пунктом перехода в вечность...