Мария Кексгольмская

       Ялта. Март 1920-го года. По трапу в числе пассажиров парохода, прибывшего из Севастополя, сошли две женщины. Молодая сестра милосердия поддерживала под руку явно нездоровую женщину, на вид лет 50-55. Первую звали Татьяна Варнек, другую - Мария Шлеммер. Сестре милосердия было поручено доставить туберкулезную больную в один из санаториев Ялты, где, по отзывам, таких больных нередко спасали. Однако обе хорошо понимали, что жить Марии осталось недолго. Так и случилось: Мария Шлеммер скончалась спустя пять месяцев. Похоронили ее на городском Новом кладбище 20 августа 1920 года.

       Перенесемся на 30 лет назад. Варшава, 7 июня 1890 года. В расположении Кексгольмского гренадерского полка торжественное построение. Офицеры и солдаты сияют от счастья. Сегодня дочь полка Мария окончила Институт благородных девиц, и по этому случаю командир полка, генерал-майор Я.А.Гребенщиков преподнес ей от имени полка дорогой браслет, украшенный бриллиантами. Нижние чины полка подарили ей икону Казанской божьей матери в роскошном серебряном окладе с позолотой. Вечером будет бал и вечеринка в офицерском собрании.

       Как читатель, видимо уже догадался, в обоих приведенных эпизодах фигурирует один и тот же человек - Мария Константиновна Кексгольмская (в замужестве Шлеммер), дочь Кексгольмского полка. А командир полка - мой прапрадед, Яков Александрович Гребенщиков. История дочери полка достойна увлекательного телесериала, и о ней пойдет речь ниже, но сначала несколько слов об истории самого полка и его значении для моей семьи.

       Среди моих многочисленных предков есть представители дворянского рода Гребенщиковых. Этот род ведет свое начало от гренадера Алексея Гребенщикова, служившего в 1-й роте Преображенского полка. С помощью этой роты дочь Петра Первого, Елизавета Петровна устраивает дворцовый переворот, смещая императрицу Анну Леопольдовну. В результате все 300 «преображенцев», независимо от звания, были возведены в потомственное дворянство. В мгновение ока Алексей Гребенщиков стал генерал-лейтенантом. В 1749 году полк разместился в Зимнем дворце. Все потомки по линии Гребенщиковых избрали военную карьеру, но больше всех преуспел упоминаемый Яков Александрович. Он окончил Полоцкий кадетский корпус, Николаевскую академию Генерального штаба, участвовал в обороне Севастополя в 1855 году, преподавал тактику и военную историю в Павловском военном и Николаевском кавалерийском училищах.

Яков Александрович Гребенщиков (1837-1907)

       В 1885 году он был назначен командиром Кексгольмского полка. Кексгольмский полк - один из старейших в Русской императорской армии, возникший еще при Петре I. Прошел через 14 войн. Получить назначение командиром этого полка - огромная честь для любого русского офицера. Даже попасть на службу в этот полк считалось большой удачей, а уж стать его командиром - тем более.

       Кексгольм, а ныне Приозерск, – это небольшой российский город с богатейшей историей. Расположен он на Карельском перешейке, между Ладожским озером и озером с колоритным финским названием Вуокса. Именно здесь находилась мощная шведская крепость Кексгольм (ее и по сей день показывают туристам), которая была взята штурмом войсками Петра Первого в 1710 году во время Северной войны. Сам же город по очередности принадлежал то Великому Новгороду, то Швеции, то Российской империи, то независимой Финляндии, то СССР, то, наконец, современной Российской Федерации.

       Имя Кексгольмского полка впоследствии не раз всплывало в семье Гребенщиковых. Сын Якова Александровича, Сергей, будучи в эмиграции в Сербии, отдал на обучение в кадетский корпус своего сына Игоря, то есть внука Якова Александровича. Кадетский корпус располагался в Сараево, а директором его был генерал Б.В.Адамович, который когда-то служил в Кексгольмском полку под началом Я.А.Гребенщикова, много лет занимался историей полка, а перед войной стал командиром Кексгольмского полка. Знамя Кексгольмского полка в годы эмиграции хранилось в другом кадетском корпусе - в Белой Церкви (Сербия). Там же, в Белой Церкви училась Мариинском Донском институте внучка Якова Александровича, Елена, моя бабушка. Сегодня материалы по истории Кексгольмского полка хранятся в Ницце (Франция).

       Сохранилась уникальная фотография полка ориентировочно 1908-1910 годов. На фотографии более 1250 нижних чинов и офицеров. Для съемки соорудили специальные леса - больше 20 рядов, по 50 человек в каждом. Одна лишь их расстановка по росту заняла несколько часов. Снимали гигантским объективом - 2,4 метра в длину и 1,4 - в ширину.

Кексгольмский полк. 1908-1910 гг.

       Вернемся к истории дочери полка. После ночного боя 5 (17) января 1878 года русской армии с турецкими войсками под селом Карагач и занятия русскими в тот же день Филиппополя (ныне Пловдив), местное население, увлекаемое отступающей турецкой армией, в панике бросилось бежать по Адрианопольскому тракту. По обеим сторонам тракта, по которому шла русская армия, среди разбитых обозов из телег лежало множество заваленных снегом и перемешанных между собой мертвых тел беженцев и животных. Вечером 12 (24) января, миновав выгоревшую уже деревню Курчешма, рядовой 11-й нестроевой роты Кексгольмского гренадерского полка Михаил Дмитриевич Саенко обратил внимание на сидевшую у потухшего костра с краю дороги «полумертвую» женщину с безумным взглядом (по другой версии, женщина, бывшая в богатом турецком наряде и с лицом, обезображенным сабельным ударом, была уже мертва). На руках у нее, придавшись к груди, сидел еще живой ребенок. Рядовой Саенко выскочил из строя, принял из рук женщины ребенка и, запахнув его полой шинели, вернулся в строй. Левая рука у ребенка была поранена, и из нее сочилась кровь. Во время всего марша солдаты по очереди несли ребенка на руках, передавая его из рук в руки. Данная «ноша», однако, не была им в обузу. Солдаты, шедшие до того после ожесточенных боев и предстоящих будущих молча и «понуро», ободрились. Ребенок был девочкой. Свое имя она назвала - Айше. От начала до конца колонны солдаты передавали: «Бог благословил нас дочкой!». Каждый желал пронести ребенка на руках подольше, и на него же было устремлено все внимание солдат.

«Бог благословил нас дочкой!»

       Малышка, на вид не старше пяти лет, сумела объяснить, что ее зовут Айше. В тот же день на полковом офицерском собрании решили ребенка удочерить и принять на попечение вплоть до совершеннолетия. Девочку крестил полковой священник, имя сироте дали в честь императрицы Марии Александровны, восприемником выбрали поручика Константина Коновалова (так в метрике появилось отчество Константиновна), а крестной матерью стала жена полкового командира, генерал-майора Всеволода Федоровича Панютина. Фамилию дали Кексгольмская. Девочка жила в семье командира полка.

Мария Кексгольмская. Фото 1878 г.

       Каждый солдат ежемесячно отчислял одну копейку в специально созданный фонд дочери полка Марии. С офицерского жалованья взнос был больше - один процент. Добровольным «налогом» облагались даже карточные выигрыши! Деньги на Марию не тратили, они накапливались на банковском счете - так решил совет опекунов, в который вошли несколько самых авторитетных офицеров. А когда в 1879 году полк посетил император Александр II, кексгольмцы попросили его походатайствовать перед венценосной супругой Марией Александровной, чтобы девочку зачислили в Варшавский институт благородных девиц (полк в то время квартировал в Варшаве).

       Полк еженедельно получал полный отчет об оценках и поведении Марии, данные вывешивались на всеобщее обозрение. И по свидетельствам мемуаристов, всегда вызывали живейший интерес всех чинов. Маша была очень прилежной ученицей, потому что за ее успехами следили многочисленные отцы, а табель с оценками вывешивался поротно. Маша говорила подружкам: «Вы подводите только ваших отца и мать, а я могу подвести целый полк». Когда случались праздники либо к Маше приезжал кто-нибудь из полка, либо она сама приезжала в полк. В этом случае полк выстраивался парадным строем.

       Приветливая, ласковая, умная, Мария у многих молодых офицеров вызывала нежные чувства. Но никто не позволял себе допустить по отношению к ней даже игривости. А дочь полка по окончании института, вернувшись в имение генерала Панютина под Луцком, познакомилась на маневрах с молодым драгуном Александром Иосифовичем Шлеммером. Тот, как благородный человек, испросил позволения у офицерского собрания Кексгольмского полка жениться на «их дочери».

       Свадьбу сыграли в 1892 году. Праздновали пышно. Кексгольмцы преподнесли молодым серебряный сервиз с полковыми гербами. Император Австрийский подарил им золотой браслет, украшенный бриллиантами. Еще один золотой браслет - российская императрица. В приданое за Марией Кексгольмский полк дал 12 500 рублей серебром. А Михаил Саенко, не сумевший присутствовать на торжествах, прислал Марии поздравительную телеграмму.

       В семье Шлеммеров родились сыновья Павел и Георгий. Оба поступили служить, конечно, в Кексгольмский полк. После замужества связь Маши с полком никогда не прерывалась. На ее визитных карточках значилось: «Мария Константиновна Шлеммер, дочь л-гв. Кексгольмского полка». Она носила брошку - герб полка и полковой гербовой печатью запечатывала свои письма. Не было в жизни полка случая, на который не отозвалась бы Маша. И внуками полку стали Машины сыновья - Павлик и Жоржик.

Мария Шлеммер

       Конец сказке положила Первая мировая война. Полк выступил на театр военных действий. Мария тут же приехала из Москвы и поступила сестрой милосердия в учрежденный 3-й гвардейской пехотной дивизией лазарет им. Великого князя Николая Николаевича. Штат из сестер милосердия в нем, соответственно, составляли жены, матери и сестры офицеров той дивизии, в которую входил и Кексгольмский полк. Марию особенно интересовали любые сведения о кексгольмцах. Бывший на тот момент командиром Кексгольмского полка генерал-майор Б. В. Адамович вспоминал, как возвращавшиеся в полк после лечения солдаты и офицеры рассказывали об искренних заботах о раненых «тихой, скромной сестрицы Маши», называя ее «святой из святых».

         Революция застала ее с лазаретом во Владикавказе. Маша тогда была уже больна - начался туберкулезный процесс. Все рушилось в ее сказочной жизни: погибала вторая родина, рассеялся родной полк, где-то в сумятице гражданской войны потерялся любимый муж, еще в июне 1918 года в Добровольческой армии погиб Павлик, старший сын.

Семья Шлеммер: Георгий, Мария Константиновна,
Павел и Александр Иосифович

       В январе 1920 года Маша отыскала мужа, а 20 августа угасла в Ялте. За гробом ее через весь город на Новое кладбище шел муж, едва поднявшийся после тифа, четыре старых офицера Кексгольмского полка и жена офицера. Через год в Севастополе был расстрелян как белый офицер ее муж, Александр Иосифович. Георгий эмигрировал в Германию, дожил до 1974 года. Он закончил свои дни в больнице для душевнобольных, детей у него не было.

        Несколько лет назад при поддержке администрации Приозерского района Ленинградской области была учреждена премия имени Марии Кексгольмской. Премия вручается в сентябре в День города самой достойной выпускнице какого-либо учебного заведения.

       Казалось бы, небольшой эпизод из жизни несчастных туберкулезных больных, спасавшихся в Ялте от страшной болезни. Тем не менее, в этом эпизоде, как в капле воды, отразилась история России, история славы и трагедии одной из ее дочерей - Марии Кексгольмской.