Н. Раевский. Крымский хлопок, 1864 г.

Москва, 1864 г.

        На открывшуюся в Москве 15 сентября Российскую сельскохозяйственную выставку представлены мною и г-м Дайбер образцы хлопчатой бумаги, выращенной на Южном берегу Крыма. Появляясь в первый раз на русской Сельско-Хозяйственной Выставке, Крымский хлопок без сомнения обратит на себя внимание наших промышленников и сельских хозяев, которые конечно и не предполагали, чтобы в Крыму можно было разводить хлопок, и в особенности такого качества. Между тем вот уже третий год, что хлопчатник разводится у меня в имении и не только совершенно дозревает, но даёт вату такого достоинства, что, по словам одного здешнего фабриканта и знатока дела, «немного найдётся в Москве такой ваты в продаже». По всему этому я полагаю, что краткое описание моих опытов по разведению хлопчатника в Крыму не будет лишено интереса для многих из наших соотечественников.

        Мысль о возможности разведения хлопчатника в Крыму возникла у меня ещё зимой 1861-1862 года, когда вследствие междоусобной войны, вспыхнувшей в Америке, почти совсем прекратился подвоз хлопка, которым до тех пор эта страна снабжала всю Европу. В то время начинали уже обнаруживаться в Англии все признаки того ужасного бедствия, которое названо англичанами хлопчатобумажным голодом, (Cotton fammine). Попытки, предпринятые английским правительством и образовавшимися тогда же частными обществами ( как то Cotton Supply Association в Манчестере) для открытия новых источников этого материала и для распространения хлопчатобумажного производства в Индии, Австралии и других английских колониях, породили во мне желание исправить культуру хлопчатника в Крыму, где благорастворенный климат и плодородная почва делают возможным разведение почти всех однолетних растений жаркого пояса; виденные мною в окрестностях Неаполя хлопчатобумажные плантации, ещё более убеждали меня в возможности разведения у нас этого растения, так как климат Крыма (по крайней мере, Южного берега) не много отличается от климата северной и даже средней Италии. Вот причины, побудившие меня испробовать летом 1862 года разведение хлопчатника в моём новокупленном имении Партенит.

        Семена для первого моего опыта, в количестве двух килограммов (4ф. 85 зол.) были выписаны из Парижа в начале 1862 года от известной фирмы “Vilmorin Andrieu et C”. Они были двух сортов: Cotton Américain a longue fibre (длинно-волокнистый американский хлопок) и Cotton Américain a courte fibre (коротко-волокнистый американский хлопок); оба этих сорта принадлежат к виду Gossipium herbaceum, (травянистый или однолетний хлопчатник), который один может удаваться в Крыму, тогда как другой вид Gossipium arboreum (древовидный или многолетний хлопчатник) не выдержит нашей зимы даже на Южном берегу, где морозы несколько раз доходили, в последние два года до 10 градусов. Семена эти были пересланы мною в Крым еще в марте месяце, но вопреки моему желанию они были посеяны там не раньше первых чисел июня.

        Поздний посев семян не мог остаться без влияния на сами растения, у которых таким образом отнимались два самые благоприятные для их развития месяца: апрель и май. Вред отсюда происходивший был тем чувствительнее, что вслед за посевом наступили сильные жары при полном бездождии, отчего молодые растения были задержаны в своем росте и, может быть, совершенно погибли бы, если бы мой управляющий не прибегнул несколько раз к поливу их водой, проведенной из горных источников. Как бы то ни было, но эта поливка не могла вознаградить молодые всходы хлопчатника из-за отсутствия в воздухе влажности, которая так необходима всякому растению в эпоху его первого развития.

        Место для посева было выбрано на отлогом склоне холма, который делит Партенитскую долины на две части, и, постепенно понижаясь, доходит почти до самого моря. Близость последнего , а так же и свойства самой почвы, которая здесь принадлежит к разряду ленных земель – самых плодородных на Южном берегу, действительно способствовали бы к хорошему произрастанию хлопчатника, если бы земля эта не была бы уже истощена табаком, который татары, прежние её хозяева, в продолжении нескольких лет сряду разводили на ней, нисколько не заботясь возвратить ей посредством удобрения те питательные вещества, которые у ней ежегодно отнимались.

        Итак, обстоятельства, сопровождавшие мой первый опыт, вовсе не благоприятствовали ему. Помочь же этому я не мог, ибо по разным причинам я не мог прибыть в Крым раньше осени. 1-го октября приехал я на Южный берег.

        Одною из первых моих забот было посмотреть на маленькую плантацию хлопчатника, и, не смотря на стечение невыгодных обстоятельств, я нашел ее в хорошем виде. Правда, что растения мало выросли, и редкое из них поднималось от земли не более чем на пол-аршина; но они были в полном цвету и на некоторых их них уже начали завязываться семенные коробочки.

        Однако цветение хлопчатника породило во мне опасение, что хлопок не дозреет и, что цель моего опыта доказать возможность разведения в Крыму хлопчатника, в этот год не будет достигнута. Вдобавок через несколько дней после моего приезда, наступили такие сильные холода, что все окружающие горы покрылись глубоким снегом. Но, не смотря на эти холода (которые, конечно, в глубине долин и на берегу моря были гораздо менее чувствительны), хлопок продолжал дозревать, и мне удалось, наконец, через месяц, т.е. 5 ноября собрать в первый раз с десяток поспевших коробочек с белою, как снег, хлопчатою бумагою. В течение ноября я собрал еще порядочное число таких коробочек, и из этого количества я отправил в Москву и в Англию образцы ваты, чтобы узнать мнение о ней специалистов.

        Излагая здесь ход моей первой попытки разведения хлопчатника в Крыму, я счел нужным обратить особенное внимание читателей на то, что обстоятельства, сопровождавшие мой первый опыт, были самые неблагоприятные. Этот факт, по моему мнению, придает особенную важность полученным результатам.

        Желая узнать мнение наших русских купцов о качестве моего хлопка, я отправил к моему поверенному в Москву небольшой образец с просьбою показать его некоторым купцам и сообщить мне их отзывы о ней. Вскоре затем я получил от него следующий ответ. «Получивши вчера вечером присланный вами небольшой образчик хлопка, выращенного в вашем имении Партенит, я сегодня же ходил в город и услышал от четырёх купцов, торгующих ватой следующее: «цена этому хлопку в настоящее время за фунт 70 копеек серебром, а за пуд 20 рублей серебром»; они прибавили, что вата хороша, но не самый высокий сорт.

       Одновременно с отправкой образцов в Москву, отправил я небольшой образец моей хлопчатой бумаги в Англию к русскому вице-консулу в Гулле ( Hull) г. Гельмсингу, с которым я познакомился в бытность мою в Англии в 1862 году и с тех пор нахожусь в переписке.

        В письме моем к г. Гельмсингу я просил его показать эту пробу английским купцам и фабрикантам и сообщить мне их мнение. Кроме того я просил его о высылке мне книг о хлопчатобумажном производстве и о доставлении мне некоторых других сведений по этому предмету. Вот отзывы английских купцов и фабрикантов, сообщённые мне г-ном Гельмсингом в письме своём от 9-го января 1862 года. Я привожу этот отзыв в переводе, чтобы сделать его понятным для всех читателей:

        «Касательно присланного вами образца хлопчатой бумаги (который, к сожалению слишком мал, чтобы можно было произвести совершенно верную оценку его), я могу сообщить вам, что бумага ваша, относительно длины и тонины не оставляет ничего желать (nichts zu wunschen ubrig lasst); но крепостью она значительно уступает американской, что вероятно следует приписать недостаточно высокой температуре и переменчивости погоды в Крыму. *
        О ценах хлопчатой бумаги я могу вам сообщить, что сорт называемый New Orlean good fair стоил перед войной от 7,5 до 8, 5 пенсов за фунт, и, если по заключении мира опять установятся те же цены, какие были прежде, в чем однако сомневаются, то ваша хлопчатая бумага (судя по присланному мне образцу) будет стоить то же самое, что New Orlean, т.е. от 7,5 до 8,5 пенсов. Sea Island будет стоить тогда от 14 до 15 пенсов. Впрочем, я сомневаюсь, чтобы в Крыму мог расти такой хлопок как Sea Island .
        В настоящее время, при теперешних чрезвычайно высоких ценах на хлопчатую бумагу, цена вашей (судя по присланной пробе) была бы от 20 до 21 пенса за фунт. Самый дорогой сорт Sea Island стоит теперь 50 пенсов за фунт; впрочем, эта цена по окончании Американской войны значительно понизится, ибо вслед за тем начнётся подвоз хлопка оттуда в большом количестве. Если же, однако, против всякого ожидания, война ещё продлится, то по уверению знатоков, цена хлопчатой бумаги поднимется в три месяца ещё на 4 пенса каждый фунт».

        Отзывы эти, особенно полученный мною из Англии, далеко превзошли мои ожидания и я решился продолжать мои опыты в 1863 году и притом в более значительных размерах. Кроме того я решился не ограничиваться разведением хлопчатника в моём Южнобережном имении, а стараться распространить эти опыты между соседями и в особенности на север от Крымских гор, где культура хлопчатника по причине изобилия земли может достигнуть громадных размеров, если только климатические условия не помешают тому.

        Для посева 1863 года семена были выписаны мною из Англии, куда они привозятся прямо из Америки и где они поэтому дешевле и лучше, чем во Франции.
        Я выбрал для этого два сорта:

    а) Sea Island Сotton ( самый лучший из американских сортов); Он стоит в настоящее время около 50 пенсов за фунт, что, по нынешнему курсу составляет 1 руб. 65 коп. сер.
    б) Египетский хлопок, менее ценный, но при всём том отличный сорт. Я хотел испытать у себя разведение и того и другого, чтобы увидеть, который из этих двух сортов лучше удастся в Крыму.

        Для покупки семян я обратился к моему корреспонденту в Гулле, г. Гельмсингу и просил его выслать прямо в Крым около 3-х центнеров семян Sea Island Cotton и около 1-го центнера Египетского хлопка; те и другие семена в количестве 3-х мешков Sea Island Сotton и 2-х мешков Египетского хлопка были отправлены г-ном Гельмсингом в Крым 7/19 февраля 1863 года и прибыли туда в конец марта. По причине позднего времени заказа, они обошлись мне очень дорого: семена Египетского хлопка были заплочены в Англии моим корреспондентом 5 пенсов за фунт, а семена Sea Island – 9 пенсов, что, с провозом в Крым составило 200 руб.сер. Выписанные в сентябре эти семена стоили бы мне: Египетская – 15 шиллингов и Sea Island - 45 шиллингов за центнер без провоза.

        Поздний заказ семян произошёл от того, что я хотел прежде всего выждать ответ по поводу посланных мною в Англию образцов хлопка, а так как этот ответ был мною получен только во второй половины января, то и заказ семян не мог быть сделан раньше этого срока.

        Несмотря на своевременное прибытие выписанных мною из Англии семян, (которые были получены в Крыму в конце марта), посев хлопчатника без всякой причины был опять отсрочен до половины мая, отчего и количество собранного осенью хлопка ограничилось несколькими фунтами. Эта новая неудача происходила от невнимательности и нерадения моего управляющего, и она была для меня тем более неожиданна, что ввиду прошлогоднего опыта, я просил его произвести посев хлопчатника этот год никак не позже первых чисел апреля. Правда, собранный хлопок, как можно видеть из представленных мною на выставку образцов – превосходного качества, ещё лучше, чем собранный в предыдущем году; на бывшей прошлой осенью в Крыму Губернской Сельскохозяйственной выставке я получил за него серебряную медаль, и высланные тогда же в Англию образцы были оценены ещё дороже первых, т.е. от 28 до 30 пенсов (около 94 коп.) за фунт. Но малое количество собранного хлопка лишило меня возможности отправить в Англию (как меня о том много раз просил г. Гельмсинг) небольшую партию для продажи.

        Уезжая из Крыма в декабре 1862 года, я поручил моему управляющему раздать семена всем желающим испробовать у себя разведение этого растения, под одним только условием, что они доставят мне к концу года подробное описание своих опытов. На первый раз немногие воспользовались моим предложением; в числе этих немногих был г. Дайбер, который управлял тогда известным Южнобережным имением Гурзуф. Получив от моего управляющего небольшое количество семян хлопчатника, он попробовал разведение его в своём имении Шарлотенберг, лежащим в нескольких верстах от Партенита, и результатом этого опыта было небольшое количество хлопчатой бумаги отличного достоинства, которую он представил теперь вместе с образцами моего хлопка на Московскую Сельскохозяйственную выставку. К сожалению, однако не многие последовали его примеру, да и те немногие, не смотря на мою просьбу, не сочли нужным известить меня о результатах своих опытов, которые могли содержать в себе много интересного, но о которых я не могу сообщить теперь никаких сведений.

        Так как к началу нынешнего 1864 года оставалось у меня ещё значительное количество прошлогодних семян, то для посева нынешнего года мне не нужно было выписывать их из заграницы. Посев семян был произведён у меня в этом году раньше прошлогоднего, потому что этим делом заведовал теперь г. Дайбер, который с прошлого февраля принял на себя управление моим Южнобережным имением. Я не имею ещё пока известий об урожае хлопчатника в нынешнем году, так как урожай этот теперь только собирается; поэтому я не знаю, удастся ли мне отправить в этот раз небольшое количество хлопка для продажи в Англию. Но зато я могу сообщить, что ещё весною нынешнего года я разослал значительное количество семян хлопчатника в немецкие колонии, лежащие на Севере от Крымских гор, в Симферопольском и Феодосийском уездах, для испытания там разведения этого растения, так что на этот раз пробы разведения хлопчатника в Крыму уже не будут ограничиваться одним Южным берегом. О результатах этих опытов я постараюсь собрать подробные сведения, и сообщить их потом лицам интересующимся этим делом.

        Я не могу заключить мою статью, не сказав ещё несколько слов о будущности, которая ожидает культуру хлопчатника в Крыму и о пользе, которую может принести целому краю разведение там этого растения. Разведение хлопчатника может тогда только достигнуть в Крыму значительных размеров, когда будет доказано, что растение это может произрастать и на севере от Крымских гор. Вопрос этот может быть окончательно решён только на опыте; я позволю себе однако высказать здесь некоторые мои предложения по этому предмету, предоставляя времени подтвердить или опровергнуть их.
    1) Опытом уже дознано, что для произрастания хлопчатника достаточно в Крыму 5-ти месяцев хорошей погоды. Между тем на севере от Крымских гор можно с достоверностью рассчитывать по крайней мере на 6 или 7 месяцев хорошей погоды; отсюда видно, что климат отнюдь не может служить препятствием к разведению хлопка на севере от Крымских гор.
    2) Все земли в Крыму разделяются, как известно, на два разряда, - на поливные и неполивные. К первому разряду относится большая часть земель, лежащих по обоим скатам горной цепи Яйлы и далее по течению Салгира и других крымских речек. К разряду неполивных земель относятся Крымские степи, пристирающиеся от Чёрного до Азовского моря и Сиваша и занимающие весь Перекопский и большую часть Евпаторийского, Симферопольского и Феодосийского уездов. Так как количество всей неполивной земли в несколько раз превосходит количество поливной земли на Крымском полуострове, то отсюда возникает вопрос, необходима ли для разведения хлопчатника поливная земля или нет? Хлопчатник - одно из тех растений, которое всех менее нуждается в сырости. « Ему нужна, - говорится в брошюре, изданной Манчестерским обществом Cotton Lupply Association, - один дождь для прорастания семян и потом хороший дождь каждый две недели, пока листья не начнут оттенять корни. Если почва хороша и достаточно плотная, то дождя хлопчатнику больше не нужно, но за то плуг должен продолжать своё дело». ( La culture du Cotton pg. 13). Из этих строк видно, что хлопчатник не только может произрастать на неполивной земле, но, когда его листья разрастутся, то он может даже выдержать продолжительную засуху. Что однако всего значительнее так это то, что «хлопчатник», по словам той же брошюры, «в сухие годы даёт самые большие урожаи».

        Из всего этого можно заключить, что при своевременном посеве и хорошем уходе разведение хлопчатника в Крымских степях не представит особенного затруднения. Особенно пригоден для этой цели лучший из Американских сортов Sea Island Cotton, который может быть разводим с успехом только в недальнем расстоянии от моря и на почве сильно пропитанной солью (essentiellement impregnée d’un dépot salin), какова почва большой части Евпаторийского и Перекопского уездов.

        Наконец я полагаю возможность разведения хлопчатника на поливных землях, которыми изобилуют северные склоны Крымских гор, неподвержена никакому сомнению, ибо здесь, по причине изобилия воды, имеется всегда под рукою средство отвратить гибельное действие на растения чересчур продолжительной засухи. Кроме того климат северных склонов летом не много отличается от климата южных, на которых возможность разведения хлопчатника уже доказана. Если за тем зима здесь и холоднее, чем на южном склоне гор, то это не может иметь никакого влияния на разведение хлопчатника, так как разводимые здесь сорта будут всегда из числа однолетних.

        Изложив таким образом мои мысли о возможности разведения хлопчатника в большей части Крымского полуострова, я прибавлю, что если даже опыт докажет невозможность разведения этого растения в степях Евпаторийского и Перекопского уездов и вообще на неполивной земле, то и тогда культура хлопчатника может достигнуть в Крыму очень значительных размеров, так как по обеим сторонам горной цепи Яйлы простирается несколько десятков тысяч десятин поливной земли, вполне пригодной для разведения на ней хлопчатника. Культура эта, при близости моря, обещающего лёгкий сбыт хлопка может в течении нескольких лет достигнуть здесь такого развития, что сделается для этого края источником небывалого доселе богатства и благосостояния. Вот моё мнение. Пускай же время и опыт подтвердят или опровергнут его.

        * Недостаток крепости, замеченный в первом образце хлопчатой бумаги, происходит не от переменчивости погоды в Крыму, а от позднего посева семян; они были посеяны только в начале июня, отчего хлопок дозревал в октябре и ноябре, когда температура, на Южном берегу Крыма стоит довольно низкая. Недостаток этот легко может быть отстранён, если посеять семена в начале апреля, ибо тогда хлопок поспеет уже в начале сентября.