Пьеса К. М. Миклашевского "Четыре сердееда"

Панталон, дряхлый, но страстный старичок.

Изабелла, его дочь. Унаследовала от отца его страстность. Автор умалчивает о ее возрасте из скромности.

Оливета, их служанка.

Бригель, безработный лакей. Возлюбленный Оливеты.

Доктор, человек весьма образованный и начитанный.

Дзанья, его служанка, женщина богатая телом, но бедная рассудком.

Капитан, профессиональный воин.

Четыре носильщика, одна кошка - без речей.

Декорация - одна для всех трех действий - изображает итальянский город эпохи Возрождения. Справа от публики - дом Панталона. В стене, обращенной к публике, на высоте 1-го этажа открытое окно, позади которого видны занавески. Слева дом Доктора. Посреди сцены уходящая от публики вглубь улица, построенная по всем правилам линейной перспективы, но без соблюдения воздушной перспективы. Вдоль улицы ряд домиков все меньшего и меньшего размера. В глубине сцены совсем маленькая арка со статуей. Для увеличения перспективной иллюзии желательно устройство арьер-сцены с большей покатостью, чем покатость, нормально принятая для планшета сцены. Действующие лица в глубь сцены заходить не должны. Если сцена не глубока, можно ставить только дома Панталона и Доктора и писанную заднюю завесу, изображающую город во вкусе Итальянского Возрождения.

      Из своего дома выходит Доктор.

Доктор. Да будет автору стыдно! Да, господа. Такой приличный господин - и вдруг написал произведение во вкусе пролетариата. Я убежден, что люди хорошего тона, литературный вкус которых так же чист и накрахмален, как манжеты их рубашки, отнесутся к пьесе вполне отрицательно. Этот фарс не литературен, не правдоподобен, груб, не нравоучителен. Мало того, он пестрит непристойностями! И чего только зевают наши отцы церкви! Ну, хотя бы это место. Какой вульгарный язык! Мы все отлично знаем, что отцы церкви зевать не любят и вообще никогда не зевают. Господа, я берусь на основании Чернышевского и Белинского доказать черным по белому, что наша драматургия стоит в тупике. Полезет эдакий безработный актерик в драматурги... Я ему говорю: "Ваша пьеса в чтении скучна", а он говорит: "Ее и не надо читать, а надо на сцене поставить". Кому это нужно?

      Из окна Панталона выглядывает Оливета.

Доктор. Вот я, например, ни за что не согласился бы играть, если бы не участие очаровательной Оливеты, прекрасный образ которой мутит мой разум и увеличивает наполнение моего пульса.

      Оливета выходит из дома с корзиной в руке.

Доктор. Оливета... Только пару слов...

Оливета. Я спешу на рынок, синьор.

Доктор. Я буду краток. Оливета, вы знаете, как я люблю науку, но стоило мне увидеть вас, и я заметил то, чего не замечал раньше, я заметил, что фолианты моей библиотеки покрыты гнусным слоем пыли и издают запах плесени...

Оливета. Если ваша служанка так неаккуратна, то я как-нибудь помогу ей произвести в вашей библиотеке генеральную чистку...

Доктор. Я не в том смысле... Я хочу сказать, что увидев вас, я заметил, что моя голова издавна наполнена большим количеством мусора...

Оливета. Но, синьор, вы не станете, я надеюсь, просить, чтобы я стала мыть вашу голову.

Доктор. Что вы, вы меня не так поняли!

Оливета. Сюда идет какой-то вооруженный мужчина. Надо запереть дверь.

      Оливета уходит в дом.

      Появляется Капитан. Он кланяется Доктору гордо и напыщенно. Доктор отвечает на поклон почтительно и даже робко.

Капитан (громко). Дом.

Доктор. Как?

Капитан. Дом ваш!

Доктор. Мм... мой?

Капитан. Дом ваш где?

Доктор. Где? Тут за вашей спиной.

Капитан. То есть как, за спиной? Я не улитка.

Доктор. Я хотел сказать позади вас. Вот тут. Извольте посмотреть.

Капитан (повернувшись кругом). Как это позади меня, когда он прямо передо мной?

Доктор. Именно, именно. Чем могу служить?

Капитан. Вот!

      Капитан сует ему бумагу. Доктор ее просматривает. Оливета выглядывает из окна.

Доктор. Ордер о реквизиции комнаты. Черт возьми этого задиру! Господин, дом мой очень тесен...

Капитан. Если люди мои повыкидают на улицу половину ваших пожитков, так не будет тесен. Что не понравилось? Ну, ладно, старина, не увиливай.

Доктор. Право же, вам лучше поселиться здесь напротив, у Панталона. Дом богатый, хороший стол...

Капитан замечает Оливету.

Капитан. Гм! Вывеска заманчивая.

       Его неприступный вид меняется на преувеличенно галантный. Одернув одежду и закручивая усы, Капитан подходит к Оливете.

Капитан. Мадам! Знатный иностранец покорно просит разрешения поцеловать вашу ручку.

       Капитан целует ее руки и нежно на нее смотрит.

Доктор. Однако этого я совсем не учел. Виноват... Господин полковник, я вам отведу лучшую комнату в моем доме...

Капитан. Вон отсюда! Неужели вы не понимаете всю бестактность вашего присутствия, когда знатный кавалер беседует с не менее знатной дамой?

Доктор. Но я должен вас предварить... тут недоразумение: это - Оливета, самая обыкновенная служанка. Ее хозяин Панталон...

Капитан. Ах так? Значит, я с поцелуями мордой об стол ударил?

Доктор. Конечно, не следовало целовать ее руки. Конечно, не следовало. Пожалуйте ко мне.

Капитан. А, впрочем... ха, ха, ха! Какое мне дело? Ведь я не законным браком... Ну, буду целовать ее руку около локтя. Тут уж сословные различия не заметны. Ха, ха, ха!

       Оливета показывает нос и отходит от окна.

Доктор. Но это бесчестно.

Капитан. А вы моего клинка не нюхали? По-моему, бесчестно было бы такому бедному воину, это между нами, как я, жениться законным браком на бедной девице. Дайте мне богатую невесту, так я сочту бесчестным на ней не жениться.

Доктор. Испробую последнее средство. Если так, то я вижу, что сама судьба устроила нашу встречу: у меня единственная дочь, наследница всех моих богатств. Вы блестящий жених. Позвольте мне вас с ней познакомить, и чует мое сердце, зазвонят колокола на Камианилле San Cosinode Frutte, встречая новобрачных.

Капитан. Да ну?

Доктор. Ну да.

Капитан. Итак?

Доктор. Итак... пожалуйте ко мне.

      Доктор пропускает Капитана вперед.

Доктор ( в публику ). Считаю долгом вас предварить, что дочери у меня не имеется вовсе, но надо же его как-нибудь оттуда оттянуть. Вот я и сообразил, что если этот грубиян принял Оливету за принцессу, то и моя служанка Дзанья, быть может, сойдет за барыню, хотя она, конечно, Оливете и в подмостки не годится. Ну, да я постараюсь ее как-нибудь отшлифовать. Итак, до свиданья!

      Доктор уходит. Бригель входит насвистывая. Оливета снова показывается в окне.

Оливета. Ну, как?

Бригель. Все так же.

Оливета. Опять проигрался?

      Бригель свистит.

Оливета. Лентяй несчастный! Бездельник! Ну что же будет дальше? Я рассчитала сегодня, что Панталон уже выдал мне мое жалованье за семнадцать лет вперед, а мне больше невмоготу зависеть от этого мерзкого старичка. А все ты... У, жалкий картежник!

      В это время Панталон подошел к окну и, став позади Оливеты, опустил оконную занавеску, так что Оливету видно только до пояса, а Панталона вовсе не видно.

Оливета (отбиваясь). Ну что это такое? Ах, бесстыдник! Бросьте, говорят вам! Да ну же!

      Оливета отталкивает Панталона. В доме слышна беготня. Бригель заглядывает в окно, за занавеску. Оливета выбегает на улицу, захлопывает дверь и держит ее, не давая Панталону возможности выйти на улицу.

Панталон. Оливета, выпусти! Ведь я на улице не буду...

Оливета. Не пущу! Надоели! И так весь квартал смеется надо мною!

      Панталон появляется в окне, становится ногами на подоконник, пробует спрыгнуть, но боится.

Панталон. Бригель, будь мил, помоги спрыгнуть.

Бригель. Будьте милы. (Стоит на месте.)

Панталон (протягивает руки). Ну же!

Бригель. Я говорю, будьте милы. (Протягивает руку, но не сходит с места.)

Панталон. Черт жадный! Сколько?

Бригель. Десять.

Панталон. На! Свинья! Вымогатель! Я еще до тебя доберусь!

      Панталон дает деньги. Бригель берет его на плечи, но на землю не спускает, скачет с ним по сцене.

Панталон. Пусти! Говорят тебе, пусти, а то плохо кончится.

      Бригель подходит к Оливете и нагибается, так что лицо Панталона приходится близко от ее лица.

Панталон. Дорогая, ради моей любви, прикажи ему опустить меня на землю.

Оливета. Сначала поцелуйте меня.

      Оливета подставляет щеку. Панталон тянется к ней, но Бригель вновь начинает скакать по сцене и ударяет Панталона спиной о косяк дома. Панталон кричит. Наконец, Бригель опускает его, но так, что он попадает ногами в стоящую около дома кадку.

Панталон. Уе! (Выскакивает, как ошпаренный.) Ну погоди же ты у меня.

      Панталон подбегает к Оливете. Бригель берет табурет и садится около Панталона.

Панталон. Что еще? Вы оба решили вогнать меня в могилу? Я тебе уже дал. Третьему здесь не место сейчас!

Бригель. Вы мне заплатили, потому что я вам был нужен. Не так ли?

Панталон. А теперь ты мне не нужен! Пойми это, мерзавец!

Бригель. Ну, конечно, если я не нужен, можно мне ничего не платить.

Панталон (достает деньги). На! Черт! И провались!

      Бригель, получив деньги, уходит. Панталон становится на колени.

Панталон. Оливета, дорогая, я изнемогаю, здесь... в груди... все у меня горит.

Оливета. О, охотно вам верю. Вы по утрам так кашляете.

Панталон. Почему все подслушивают, как я кашляю. Можно кашлять и любить. Любить и кашлять. Я кашляю, но я влюблен!

Оливета. Синьор, в ваши годы...

Панталон. Кто считал мои годы? Все хотят сделать из меня старика! Это ложь! Я молод духом и плотью. Во мне пылкая душа поэта. Я танцевать хочу, когда шелестит твое платьице. Оливета! Послушай, что я сочинил в твою честь. Называется "Песенка Фавна". Послушай.

      Панталон поет, подыгрывая на флейте и приплясывая.

Стук копыт! То я иду.

Все преграды попирая,

Я добьюсь земного рая,

И умру, не умирая,

Но сгорая, как в аду.

Я космат и сед!

Пробежали по дорожке

Белы ножки нежной крошки,

Я напал на след!

Крик борьбы затих!

Белы ножки нежной крошки

Отбежали от дорожки,

Я лобзаю их!

Стук копыт! То я иду,

Все преграды попирая,

Я добьюсь земного рая,

И умру, не умирая,

Но сгорая, как в аду.

Что, хорошо?

Оливета. Очень хорошо, но, все-таки, на улице не распевайте. Будут смеяться.

Панталон. Дай Фавну в награду ножку! Ну, туфельку поцеловать.

      Оливета снимает с ноги туфлю и протягивает се Панталону, который, на коленях, целует туфлю. Выбегает Изабелла.

Изабелла. Опять скандал! Опять позор и унижение для всего нашего рода!

      Она выхватывает у Оливеты туфлю и бьет ею Панталона по щекам.

Изабелла. Последний раз вам, отец, заявляю: или вы прогоните эту тварь за двадцать верст отсюда, или я убегу из дома.

      Бригель, появившись в глубине, подражает всем движениям Изабеллы. Оливета смеется.

Панталон. Милочка, но что тебе в том?..

Изабелла. И ты еще говоришь! С тех пор, как эта вертушка у нас в доме, она не только лишила вас последних проблесков рассудка, но еще своим бесстыдным поведением отвлекает от меня внимание всех моих женихов.

Панталон. Но, милочка...

Изабелла. Да, да, да! В то время как она блаженствует от излишеств, я сохну от тоски.

Панталон. Она круглая сирота. Я дал клятву ее покойной бабушке...

Изабелла. Так вы не желаете ее выгнать? Хорошо. Ни она, ни вы не попадете в дом. Идите, выставляйте себя на позор, хоть на соборной площади!

      Изабелла уходит и закрывает за собой дверь на ключ.

Панталон (стучится). Выслушай... заперто... Как же быть?

Оливета. Да так. Я уеду, вот вас и впустят одного.

Панталон. Что ты, что ты! И не думай даже. Да использовал бы все средства. И не забудь, сколько ты мне должна. Ведь у меня расписки.

Оливета. Как хотите, а ночевать на улице я не буду...

Бригель. Синьор, поместите ее у меня. Я не дорого возьму. Будете приходить к нам в гости.

Панталон. У тебя? (Смотрит ему в глаза.) Ведь этакий наглец! Ты думаешь, я ничего не знаю? Вчера я нашел у Оливеты на кровати девятку червей. Это безнравственно!

Бригель. Ничего безнравственного. Вот если бы на кровати был король или валет... Впрочем, не хотите - не надо. А то есть тут одна старуха. Можно бы у нее...

Панталон. Старуха, говоришь?

Бригель. Старуха.

Панталон. Но чтобы очень строгая и богобоязненная.

      Оливета встревожена. Бригель знаками ее успокаивает.

Бригель. Будьте покойны.

Панталон. Ничего я не покоен... И вот что: приведи старуху, чтобы я с ней лично потолковал. Так уже я увижу, что за птицу ты рекомендуешь.

Бригель. Извольте.

Оливета. Однако, синьор, мне пора на рынок, а то останетесь без обеда. Бригель, принеси корзину!

      Бригель прыгает в окно.

Панталон. А кто мне поручится, что ты действительно на рынок пойдешь? Нет, уж лучше я сам тебя провожу.

      Бригель подает из окна теплый шарф, много корзин и два зонтика. Оливета обвешивает Панталона корзинами, обвязывает его шарфом, раскрывает зонтик и, кокетливо подобрав юбки, идет на рынок. Панталон с корзинами ковыляет за ней. В дверях своего дома появляется Доктор и укоризненно качает головой. В окне появляется Изабелла с котом в руках. Если сцена достаточно велика, а антрепренер достаточно тароват, то из других окон появляются фигуры, показывают пальцами на Панталона и Оливету и подмигивают.

Изабелла (плачет). Опять мне суждено быть свидетельницей нашего семейного позора, и некому меня утешить...

       На этом кончается действие первое.

      В течение всего антракта, продолжающегося одну-две минуты, непрерывно играет веселая музыка.

      Дзанья одета в несуразно роскошный наряд. Широкая юбка. Толстые ноги обуты в белые чулки и туфли с очень высокими каблуками, вследствие чего она едва держится на ногах. Прическа с претензией. Доктор зашнуровывает ее сзади. Бригель держит ящик с гримом, неумеренно румянит и белит ее, подводит глаза и брови.

Доктор. Опять все съехало. Ах, как трудно не иметь в доме ловкой хозяйки...

Дзанья. Ой, душно!

Бригель. Не очень затягивайте, а то у нее опять сделается икота.

Доктор. Ну что, милочка, хочешь быть знатной капитаншей?

Дзанья. Хочу. Только не знала, что барыней быть труднее, чем быть кухаркой... Ух...

      Бригель пудрит ее грудь.

Дзанья. Ги, ги - щекотно!

Доктор. И не забудь чему тебя учили: твое любимое кушанье - бекасы с трюфелями, твой любимый поэт - Торквато Тассо... Бригель, порепетируй с ней, а я пойду и еще подпою Капитана. Боюсь, что трезвый он догадается.

      Доктор уходит.

Бригель (очень любезно). Синьора! (Грубо.) Ну, как тебя учили кланяться?

      Дзанья делает уродливый реверанс.

Бригель. Теперь внимание! О, синьора! Как прекрасны ваши ножки. Какой сапожник сшил вам эти элегантные туфельки?

Дзанья. Торквато Тассо...

Бригель. Дура! Это если спросят: "Какой ваш любимый поэт!"...

Дзанья. Бекас с трюфелями.

Бригель. Эх, тебя не научишь! Вот, что я тебе посоветую: забудь-ка лучше всю премудрость и отвечай на все вопросы: "Совершенно с вами согласна, синьор". Просто и гладко. Например: "Какая хорошая погода"! Ну, отвечай.

Дзанья. Совершенно с вами согласна.

Бригель. Слава Богу! Видишь, как подходит. Синьора, кто ваш любимый поэт?

Дзанья. Совершенно с вами согласна.

Бригель. Гм. Немного некстати. Ну, да ничего. Оно выходит даже несколько загадочно.

      Входит Доктор.

Доктор (шепотом). Идет!

Дзанья. Боюсь!

      Внезапно скидывает туфли и убегает стремглав. Доктор и Бригель ловят и возвращают назад. В то время как еще не успели надеть правую туфлю, входит Капитан, очень пьяный.

Доктор (берет Дзанью за правую руку). Позвольте вам представить мою единственную дочь.

      Дзанья отставляет ногу для реверанса. В это время Бригель ей надевает вторую туфлю, вследствие чего реверанс выходит слишком продолжительный.

Капитан. Кто сей юнец? Не потерплю!

      Бригель удирает, изображая сильнейший испуг.

Капитан. Я солдат и люблю во всем прямоту. Скажите, вы с приданым, мордой об стол не ударите? Деньги у вас есть?

Доктор. Деньги? Боже упаси!

Капитан. Значит, бумаги!

Доктор. Бумаги, и перья, и чернила...

Капитан. Не пройдет. Как же без денег?

Доктор. Но ведь деньги не выгодно. Деньги упали в десять раз. Стало быть, если бы у меня было сто тысяч, то девяносто тысяч я бы потерял, а так как у меня их не было, то я их не потерял. Что не потеряно, то выиграно. Ergo, 1 я как бы выиграл девяносто тысяч...

Капитан. Выиграли девяносто тысяч...

Доктор. Конечно, и эти-то деньги я и дам моей дочери в приданое.

Капитан. По рукам. Оставьте нас наедине и мы живо друг друга поймем.

Доктор. О, не сомневаюсь... Asinus asinum fricat. 2

      Доктор уходит.

Капитан. Признаться, редко приходилось разговаривать с дамами из общества. Ну, да чего там! Мордой об стол не ударим. (Напыщенно.) Синьора! Слезы моих глаз питают пожар моих очей... Я поднимаю этот бокал... (Смотрит на свою поднятую руку, в которой ничего нет.) То есть, нет... Пью до дна чашу моих терзаний... на ваших пламенных плечах...

Дзанья. Совершенно с вами согласна...

Капитан. Кажется, экспромт вышел недурно. Валяй дальше. О, дева! Влага моих поцелуев утолит пламя твоей груди...

Дзанья. Совершенно с вами согласна...

Капитан. О, Мессалина! Удалимся на ложе для взаимного утомления...

Дзанья. Совершенно согласна.

Капитан. У! Красавица... (Грубо ее целует.)

Дзанья (очень перепуганная). Со... согласна...

       Капитан, все более пьянея, окончательно забывает великосветский тон и ведет себя как солдат с девкой. Тащит ее к скамейке, усаживает к себе на колени, раскачивает ее и поет:

Вправо-влево,

Гоп, гоп, гоп.

Пляшет дева,

Гоп...

Ниже-выше,

Гоп, гоп, гоп,

Кот на крыше,

Гоп...

Ниже... Выше... Ниже...

      Капитан засыпает.

Дзанья. Заснул... Так вот что значит спать со своей возлюбленной... Мне что-то не очень нравится... А рассказывает нивесть что... Ай, кто-то идет!

       Дзанья освобождается, соскакивает и уходит. Идет Бригель, переряженный горбатой старухой. Стучится в дом Панталона. Выходят Оливета и Панталон.

Бригель. Меня послал господин Бригель. Принимаю на хранение юных девиц. Предохранение от соблазнов, при полном сохранении тайны. Многочисленные благодарственные письма от коронованных особ.

Панталон. Ага! Вы действительно можете быть мне полезной. Я бы вам поручил вот эту девушку. Обходитесь с ней наилучшим образом. Ни в чем не отказывайте, кроме... вы меня понимаете?

Бригель. Полная гарантия бдительного надзора.

Панталон. Никого не подпускайте, кроме меня. На ночь запирайте на ключ. И вот еще что. (В публику.) Вот, не желаю идти по стопам рутинеров, вроде Бомарше, которые всегда так подстроят, что если пожилой человек влюбился, так непременно одурачен молодежью. Нет, я приму все меры предосторожности. (К Бригелю.) Скажите, вы согласитесь за особую плату класть ее на ночь вместе с собой в кровать?

Бригель. Гм... за особую плату соглашусь.

Панталон. И так, чтобы ее непременно класть к стенке.

Бригель. Мне все равно. Можно и к стенке.

      В это время проснулся Капитан. Он начинает назойливо приставать к Оливете.

Панталон. Руки прочь! Она моя! Это еще что за хлыщ!

Капитан. Прочь, бородавка!

      Капитан отталкивает Панталона.

Панталон. Но раньше ты перешагнешь через мой разлагающийся труп! Готовься к бою!

      Панталон бежит в дом и возвращается с большой алебардой.

Капитан. Да я ему ноги повыдергаю!

Панталон. Оливета, будь свидетельницей моей доблести!

       Они дерутся. Так как Капитан очень пьян, то силы приблизительно уравновешиваются. Капитан все тычет мимо. Панталон с большим трудом обращается с тяжелой алебардой. Капитан, сделав неудачный выпад, вонзает шпагу в пол и не сразу в состоянии ее вытащить. Панталон пользуется этим и надвигается, замахнувшись алебардой, которая, однако, своим весом перетягивает его назад. Панталон падает навзничь и не может подняться. Капитан, с криком: "Победа", хватает Оливету и хочет ее увести. Выбегают Изабелла, Доктор и Дзанья.

Панталон. На помощь! Караул! Насилие!

Бригель (хватает алебарду). Не рано ли кричать победу? А, ну выходи!

      Бригель выбивает у Капитана шпагу из рук.

Капитан. Да ведь это ведьма!

      Капитан убегает в испуге. Во время боя у Бригеля слетел платок с головы. Панталон его узнает.

Панталон. Опять ты! Нет, это слишком! (Берет шпагу Капитана.) А ну, выходи. На смерть. Воздуху...

      С Панталоном делается дурно. Его уносят в дом. На сцене остается одна Изабелла.

Изабелла. Нет, это невыносимо! Хоть я презираю ремесло свахи, а надо использовать влюбленность этого безвкусного Доктора в Оливету, сосватать их и хотя бы таким путем убрать эту тварь из нашего дома.

      Из дома Панталона выходит Доктор.

Изабелла (кокетливо). Ах, милый Доктор! Я бы хотела с вами побеседовать об одном очень щекотливом деле.

Доктор. Я весь внимание.

Изабелла. Ах, Доктор! Вы ведь еще мужчина в расцвете сил... Вы можете нравиться...

Доктор. Очень польщен.

Изабелла. Я знаю, что вы тяготитесь жизнью холостяка. Вам нужна в дом хорошая хозяйка. Ах вы, сердцеед!

Доктор. Me miserurn! 3 Еще и меня она пробует подцепить на удочку... Жениться на Изабелле! Нет, до этого я еще не дошел. Синьора! Я застарелый, хронический, неисправимый холостяк. Я муж науки и никакой другой жены мне не нужно, будь то сама Киприда. Кроме того, мне завтра же надо ехать в Палермо.

Изабелла. Великолепно. Я даже денег на дорогу дам, но сначала женитесь и забирайте с собой жену.

Доктор. Боже мой, куда мне спасаться! Синьора, я вам все открою. Если бы я женился, то опозорил бы вас.

Изабелла. Почему меня?

Доктор. Я не могу на вас жениться, так как влюблен в вашу собственную служанку Оливету. Теперь вам все понятно?

Изабелла. Жениться на мне? Ха, ха, ха! Надо еще, чтобы я захотела.

Доктор. Так в чем дело?

Изабелла. Я именно Оливету и хочу выдать за вас. Свадебное путешествие на мой счет, только подальше, в Палермо, в Триполи, в Агадир.

Доктор. Ах, вы слишком любезны! Вы очаровательны! (Целует ее руку.) Я действительно лелею эту мечту, но никак не решаюсь поговорить с Панталоном, который держит ее в руках и вряд ли пойдет на какие-либо уступки.

Изабелла. Я его в барабанный рог согну. А теперь просите прощения за ваши нескромные мысли обо мне.

      Доктор становится на колени и целует ее руку. Входит Панталон.

Панталон. Вот неожиданность! Вот бы счастье было.

Изабелла. Вот он! Я знаю, его надо брать приступом.

      Они подходят к Панталону и забрасывают его репликами.

Изабелла. Отец, смотрите мне прямо в глаза и обещайте исполнить то, что я прошу.

Доктор. Обещайте.

Панталон. Но, милочка, разве я в чем-нибудь тебе отказываю?

Изабелла. Тем более.

Доктор. Тем более.

Изабелла. Клянитесь!

Доктор. Клянитесь!

Изабелла. Поднимите руку!

Доктор. Сложите пальцы. Вот так.

Панталон. Ай, больно! У меня подагра.

Изабелла. Клянись!

Панталон. Клянусь... но в чем?

Доктор. Не противиться свадьбе...

Изабелла. Благословить новобрачных и бросить глупые мечты.

Доктор. Куда вам! Ведь я на двадцать лет моложе вас. Вы мне в отцы годитесь.

Панталон. Ну, теперь мне ясен смысл нежной сцены, которую я видел. Клянусь ясным образом Оливеты, что не буду противиться этому браку. Дети мои, дайте мне ваши руки и я их соединю навеки!

Изабелла. Что?

Доктор. Как?

Панталон. О, Изабелла будет вам верной супругой!

Доктор. Не она, совсем не она!

Изабелла. Старый вы истукан! Не я, не я должна за него выйти, а Оливета! Оливета! Оливета!

Доктор. Оливета! Оливета! Оливета!

Панталон. Оливета? Оливета? Оливета? Ни за что! У меня расписки! Я их возьму с собой даже в могилу. Вот тебе Оливета, наглец. Где мои пистолеты!

      Панталон убегает в дом.

Изабелла. Я вас заставлю! (Убегает за ним.)

Доктор. Я знал, что так ничего не выйдет. Уйти, пока не поздно. (Уходит к себе.)

      Выбегает Панталон, все еще разъяренный, с парой пистолетов. Он бегает по сцене. Изабелла и Оливета удерживают его за фалды. Он стреляет в воздух.

      И на этом кончается второе действие.

      Короткий антракт. Веселая музыка.

      Выходит Доктор.

Доктор. Что делать с капитаном? Ведь он рано или поздно догадается. Не усадить ли его с Дзаньей в портшез, чтоб нести в церковь и по дороге занести куда-нибудь в трясину или вывернуть в реку? Но тут есть одно обстоятельство, в котором людям образованным надлежит разобраться. По словам автора, действие происходит в семнадцатом веке, а портшезы вошли в моду несколько позже... И каким образом я, из семнадцатого века, могу разговаривать с публикой, живущей в двадцатом веке? Неправдоподобно. Ну, да что с автора возьмешь. Неуч! Иду нанимать портшез.

      Доктор уходит.

      Выходит Дзанья с пузырями и пробковым поясом. Она горько плачет. По улице идет Бригель.

Дзанья. Не хочу в реку! Я не умею плавать!

Бригель. Чего ты радуешься?

Дзанья. Я слыхала, как меня и моего жениха топили в реке,

Бригель. Что ты городишь?

Дзанья. Доктор посадит нас в портшез и вывернет в реку.

      Плачет. Привязывает пузыри и надевает пояс.

Бригель. Не ори. Хочешь, я тебя спасу?

Дзанья. Пожалуйста.

Бригель. Во-первых, скинь все эти приспособления. Во-вторых, когда ты войдешь в портшез, в одну дверь, то сразу же выходи из другой двери. Остальное сделаю я.

Дзанья. Пожалуйста.

Бригель. Несут. Идем.

      Бригель и Дзанья уходят в дом Доктора. Идет Доктор. За ним носильщики несут портшез, в котором опущены занавески. Вид у носильщиков нечесанный, грязный и неряшливый. Ливреи на них сидят очень плохо. Они выглядят вроде одесских факельщиков.

Доктор. Так лучше всего. Несите их прямо в цыганский табор и скажите, чтобы их держали, пока не пришлют богатого выкупа. Главное, несите и не обращайте внимания ни на что.

      Доктор уходит в дом. Входит Панталон.

Панталон. Это доброе предзнаменование. Как раз когда я решил увезти Оливету, у моего дома появляется портшез. Вот вам задаток, добрые люди. Идите в соседний трактир и выпейте за здоровье новобрачных, а как только я свистну, прибегайте и несите. Главное, несите и не обращайте внимания ни на что.

      Носильщики уходят. Панталон уходит в дом и возвращается с багажом, который он укладывает на крыше портшеза. На самом верху он привязывает ночную вазу.

Панталон. Изабелла! Изабелла!

       Выходит Изабелла. Из дома Доктора выходит Бригель.

Панталон. Ну, все близится к благоприятному исходу. Ха, ха, ха! Скоро твои желания исполнятся и Оливета уже не будет стоять тебе поперек дороги. Ха, ха, ха!

      Панталон уходит в дом, подпевая и приплясывая.

Изабелла. Что с ним? Он, кажется, окончательно выжил из ума.

Бригель. Не говорите. Господин Панталон ловко все устроил. Дело в том, что Капитан согласен на вас жениться, но так как он человек воинственный и любит приключения, то он непременно хочет вас увезти силой.

Изабелла. Ах, вот неожиданность!

Бригель. И вот через несколько минут я и Дзанья придем за вами и силой втащим в портшез, а вы, чтобы посильней его воспламенить, делайте вид, что сопротивляетесь, а когда будете в портшезе, то вцепитесь ему ногтями прямо в лицо.

Изабелла. Какая великая перемена в моей жизни. Мне даже как-то грустно расстаться с отчим домом и с моим котом. Котика моего я хотела бы взять с собой... в клеточке, как канареечку...

Бригель. Можно. Берите и кота. Идите же домой и приготовьтесь.

      Изабелла уходит.

      Капитан выходит под руку с Дзаньей и усаживает ее в портшез. В то время как он сам хочет сесть, Бригель ему шепчет:

Бригель. Синьор, у вас костюм не в порядке.

Капитан. Да ну!

Бригель. Пойдите, поправьтесь.

Капитан. Черт!

      Капитан уходит.

      Дзанья выходит из другой двери портшеза. Бригель ее ведет в дом Панталона. Вскоре они выходят оттуда и тащат Изабеллу, которая притворно сопротивляется. В руке у Бригеля клетка с котом. Изабеллу и кота усаживают в портшез. Выходит Капитан. Бригель и Дзанья прячутся от него с другой стороны портшеза.

Капитан. Что он врет! Все в порядке.

      Капитан садится в портшез. Бригель плотно захлопывает дверь. Слышно, что в портшезе возня и писк. Бригель вскакивает на крышу портшеза, барабанит кулаками и изображает крик кошки. Он свистит. Прибегают носильщики и хотят нести портшез. Выбегает Панталон.

Панталон. Это не я свистел! Кто свистел? Это ты свистел? Он свистел? Ни с места. Так ты, негодяй, хочешь увезти мою Оливету раньше меня. Отдайте мне ее. Именем закона отоприте!

      Выбегает Доктор. Панталону удается приотворить дверь портшеза. Оттуда выскакивает кот. Дверь снова запирают и ущемляют Панталону руку. Он кричит и, сильно рванув, отворяет дверь совсем. Из портшеза вываливаются Изабелла и Капитан, весь исцарапанный. Все ошеломлены. Из дома выбегает Оливета.

Доктор. Изабелла! Синьора Изабелла с Капитаном!

Панталон. Моя дочь опозорена! Если вы благородный человек, вы должны на ней жениться!

Капитан. Я сам опозорен! Час тому назад на поединке меня победила какая-то ведьма. Теперь я в любовном поединке, меня победила другая ведьма... Мордой об стол... Я согласен жениться, но предупреждаю, что я честный, но бедный солдат и зарабатывать хлеб не умею.

Панталон. Я дам хорошее приданое и, кроме того, вот этот дом.

Капитан. Который именно?

Панталон. Вот этот. Ну, поцелуйтесь. Благословляю вас и прошу вас. Капитан, войти в "ваш" дом.

      Капитан очень доволен. Он ведет свою невесту в дом. Все их приветствуют. Доктор, Дзанья и Бригель уходят в дом Доктора. Носильщики уходят вглубь. Панталон останавливает Оливету.

Панталон. Дорогая! Ведь этот паланкин приготовлен для тебя. Говори, приказывай! Что я должен сделать, чтобы ты согласилась сесть в него и назвать меня твоим нареченным?

Оливета. Я согласна сесть в портшез, но вы сейчас же должны мне подарить туго набитый золотом кошелек.

Панталон. О, конечно! Только согласись сесть. Сейчас принесу.

      Панталон усаживает ее и уходит в дом. Оливета выходит в другую дверь портшеза. Выходит Доктор.

Доктор. Вас я ищу, дорогая! Этот паланкин ждет только вас. Садитесь в него и позвольте назвать вас своей невестой.

Оливета. Я сяду, но раньше чем назвать меня вашей невестой, подарите мне золотой кубок и шаль из настоящих кружев, которую вы купили по случаю в Венеции.

Доктор. О, эти вещи твои! Сейчас принесу.

      Доктор усаживает ее в портшез и уходит. Оливета выходит в другую дверь и прячется за углом дома, у авансцены. Панталон и Доктор одновременно выходят с подарками. Со словами:
"Куку, милочка" они поднимают занавески портшеза и замечают друг друга.

Доктор. Вы!

Панталон. Опять вы!

Доктор. Не суйтесь туда, где вы вовсе не нужны!

Панталон. Я предупреждал. Не попадайтесь мне на глаза!

Доктор. Куда вы ее спрятали?

Панталон. Это вы ее увезли! Мерзавец!

      Они дерутся сквозь окна портшеза. Видны только их ноги. Бригель и Оливета их разнимают.

Панталон. Вы ей вовсе не нужны! Я богаче вас!

Доктор. Наплевать ей на вас. Она ценит во мне самого образованного человека в Италии.

Панталон. Я ей подарю туго набитый золотом кошелек!

Доктор. А я - золотой кубок и кружева!

Бригель. Никто не сомневается в ваших качествах, но, быть может, мы спросим, так, совершенно между прочим, и мнение Оливеты, кого она выше ценит?

Панталон. Хорошо! Пускай так! Кого угодно выбирай, только не этого гнусного букиниста.

Доктор. Кто угодно, только не этот презренный спекулянт!

Оливета. Разрешите в таком случае испытать, кто из вас самый щедрый и самоотверженный.

Панталон. Я, кажется, уже доказал...

Доктор. Я отдал все, что мог...

Оливета. Чтобы купить меня, и тем вернуть подаренное в свой же дом. Не велика же ваша щедрость.

Панталон. Если так, я дарю деньги без всяких условий!

Бригель. И жалованье за семнадцать лет?

Панталон. И жалованье за семнадцать лет! Вот я такой! (Отдает Оливете кошелек.) Что вы на это скажете, господин профессор?

Доктор. Рано торжествуете, господин коммерсант! И я дарю без всяких условий. (Отдает Оливете кубок и кружева.)

Оливета. Сердечно вас благодарю, почтенные синьоры, за приданое. Теперь я имею возможность сделать выбор, согласно велению моего сердца...

Панталон. Ну, говори же!

Доктор. Я жду!

Оливета. Я выбираю моего милого, любимого беспутного Бригеля. (Обнимает его.)

Панталон. Не допущу. Только я один сумею составить твое счастье!

Доктор. Перестаньте. Я бы сам еще потягался с ним и, быть может, добился своего, но время позднее и пора кончить представление ко всеобщему благополучию.

Панталон. Вы думаете?

      Вбегает Капитан. Изабелла за ним гонится.

Изабелла. Ах, так вот ты какой! Я дожидалась мужа в течение 25 лет, и теперь, когда я его наконец обрела, я не потерплю, чтобы он выдохся и охладел в течение 25 минут!

      Изабелла бежит вслед за Капитаном. Оливету и Бригеля уносят в портшезе, Доктор уходит к себе.

Панталон. Что же это такое? Действие как будто закончено. Я остался на сцене один, как дурак, и автор не дал никаких указаний, что же мне дальше делать! Где автор! (Кричит неистово.) Автора! Автора!

-------


1 Следовательно, итак (лат.).

2 Осел об осла трется (лат.); в значении: дурак дурака хвалит.

3 Горе мне! (лат.).